Эвдемонизм (Кузнецов, 2007)

ЭВДЕМОНИЗМ (от греч. ευδαιμονία - счастье) — принцип построения этической теории, в которой утверждается, что основное стремление человека составляет его стремление к счастью. Соответственно, нравственные императивы, подчиненные данному принципу, формулируются для того, чтобы показать, что нужно делать для достижения максимального счастья. Э. близок к гедонизму. Но, в отличие от последнего, он не связывает счастье однозначно с сильными чувственными удовольствиями. В Древней Греции Демокрит, Эпикур, Аристотель формулировали свои этические теории, исходя из принципа стремления к счастью. Однако само счастье понимается в разных теориях по-разному. Так, для Демокрита и Эпикура счастье представлялось как спокойствие духа. Аристотель считал, что счастье — это жизнь в соответствии с добродетелью, причем высшая интеллектуальная добродетель — мудрость показывает, что счастье заключается в созерцательном блаженстве.

Элементы Э. включают многие, казалось бы, совершенно противоположные обычному представлению о счастье теории. Так, основатель кинической школы Антисфен, известный аскетической нравственной ориентацией, не исключал стремления человека к счастью. Но он считал, что счастье не связано с наслаждениями, которые лишь делают человека зависимым от внешних обстоятельств жизни. Эпикур также считал, что человек должен быть свободен от внешних привязанностей, и ограничивал удовольствия лишь удовольствиями от самого необходимого для жизни, т.е. от простой пищи, простого жилища и т.д. Фома Аквинский говорил о наслаждении как о результате, сопутствующем незаинтересованному созерцанию Бога.

Эвдемонистические учения, в которых содержится призыв к земным радостям и ожидание еще больших наслаждений в раю, развиваются в эпоху Возрождения (Манетти, Альберта, Лоренцо Валла, Эразм Роттердамский и др.).

Более всего Э. как принцип построения этических теорий проявился в Новое время, в этике французских материалистов и в этическом учении Фейербаха. Последний говорит, что все живое стремится к счастью и даже самая простая гусеница успокаивается на любимом кусте. Но наше счастье невозможно без счастья других людей, как, например, любовь невозможна без того, кого мы любим. Поэтому, по чисто эгоистическим соображениям, человек должен заботиться о своих любимых и о всех других людях вообще, выполнять по отношению к ним нравственные обязательства. Любовь может толкнуть человека даже на жертвенное поведение. С точки зрения Фейербаха это не противоречит идее личного счастья, т.к., отдавая жизнь за любимого человека, за друга, можно бьггь счастливым.

Фейербах исходит из того, что человек, собственно, с самого начала своей жизни знает, что такое счастье. Современный человек с его точки зрения более счастлив, чем дикарь, т.к. он моется и его поры больше открыты для восприятия полноты жизни. Оставаясь на такой физиологической основе, невозможно объяснить действительные коллизии нравственного бытия, обосновать нравственный прогресс и понять, в чем же заключается подлинное человеческое счастье. Сложно объяснить при этом жертвенное поведение. Вряд ли минута радости от сознания того, что твоему другу будет хорошо, может компенсировать потерю жизни. Кроме того, само счастье является весьма сложным понятием. Современная теория определяет счастье как общую положительную оценку жизнедеятельности, в которой тем не менее может быть напряженная борьба, страдания, страхи и пр.

Словарь философских терминов. Научная редакция профессора В.Г. Кузнецова. М., ИНФРА-М, 2007, с. 682.