Интроспекция (Шапарь, 2009)
ИНТРОСПЕКЦИЯ (лат. introspecto — смотрю внутрь) — метод самонаблюдения, изучения психики Я, ее процессов путем субъективного наблюдения за деятельностью собственной психики (см. также Самонаблюдение).
Идейным отцом метода И. считается Дж. Локк, хотя основания его содержатся и в тезисе Декарта о непосредственном движении мыслей. Согласно Локку, есть два источника знаний: объекты внешнего мира и деятельность собственного ума. На первые направляются внешние чувства, и в результате получаются впечатления (идеи) о внешних вещах. Вторые, к которым относятся мышление, сомнение, вера, рассуждения, познание и желания, познаются особым внутренним чувством — рефлексией. Итак, даны два важных утверждения: существует возможность раздвоения, «удвоения» психики; душевная деятельность может протекать как бы на двух уровнях: а) восприятия, мысли, желания; б) наблюдения, созерцания этих восприятий, мыслей и желаний. Деятельность души первого уровня есть у каждого, деятельность второго уровня требует специальной организации; это специальная чувствительность, без нее знание о душевной жизни невозможно.
Были сделаны следующие практические выводы из этих положений: 1) психолог может проводить исследования лишь над самим собой; желая знать, что происходит с другими, нужно поставить себя в те же условия, пронаблюдать себя и по аналогии сделать выводы о содержании сознания другого человека; 2) поскольку И. требует особой деятельности, нужно долго упражняться в ней.
Метод И. некогда был признан не только главным, но и единственным. В основе этого убеждения лежали два бесспорных обстоятельства: 1) фундаментальное свойство процессов сознания непосредственно открываться, репрезентироваться — субъекту; 2) закрытость тех же процессов для внешнего наблюдателя. Тогда сознание у разных людей сравнивалось с замкнутыми сферами, разделенными непреодолимой пропастью. И обоснование верности метода И. кажется ясным и строгим: предмет психологии — факты сознания; последние непосредственно открыты лишь индивиду, в сознании которого они происходят; следовательно, изучать их можно только методом И. На самом деле в этих утверждениях заключена одна из самых сложных и запутанных проблем психологии — проблема самонаблюдения.
Были отмечены важные дополнительные преимущества метода И.: 1) считалось, что в сознании непосредственно отражается причинная связь психических явлений, поэтому положение психологии считалось намного более легким, чем у других наук, которые должны еще доискиваться причинных связей; 2) И. поставляет психологические факты в чистом виде, без искажений, чем психология также выгодно отличается: если при познании внешнего мира органы чувств, взаимодействуя с внешними предметами, искажают их свойства, то для психолога данные ощущения — именно та действительность, которая его интересует, и любое чувство, которое испытывает человек, независимо от его объективной обусловленности или причины, есть истинный психологический факт: между содержанием сознания и внутренним взором нет искажающей призмы.
Таким образом, применение И. подкреплялось соображениями об особых преимуществах этого метода. В психологии конца XIX в. начался грандиозный эксперимент по проверке возможностей метода И. В большинстве случаев исследовались не факты сознания в обыденных жизненных обстоятельствах, что само по себе могло представлять интерес, но лабораторные опыты, проводимые «в строго контролируемых условиях». У самых строгих интроспекционистов эксперименты осложнялись дополнительными требованиями: 1) И. должна была направляться на выделение простейших элементов сознания — ощущений и элементарных чувств; 2) испытуемые должны были избегать терминов, описывающих внешние объекты, и говорить лишь об ощущениях, вызываемых этими объектами, и о качествах этих ощущений; ответ в терминах внешних ощущений назывался ошибкой стимула.
По мере расширения исследований обнаружились крупные пробелы и трудности. Становилась все более очевидной бессмысленность такой «экспериментальной психологии».
Накапливались противоречия в результатах — даже иногда у одного и того же автора при работе с разными испытуемыми. Зашатались и основы психологии — элементы сознания: обнаруживались такие содержания сознания, которые никак не могли быть разложены на отдельные ощущения или представлены в виде их суммы (например, мелодия, сохраняющаяся при изменении тональности, хотя в ней изменяется каждый звук). К тому же систематическое применение И. обнаружило нечувственные, безобразные элементы сознания. Наконец, стали выявляться неосознаваемые причины некоторых явлений сознания (см. Бессознательное). Так, вместо торжества психологии, обладающей столь уникальным методом, в ней стала складываться ситуация кризиса.
Оказалось, что доводы в пользу И. выглядели верными лишь на первый взгляд. Так, возможность раздвоения сознания оказывается мнимой: наблюдение за ходом собственной деятельности мешает ей, а то и вовсе разрушает. Столь же разрушающее влияние рефлексия оказывает на протекание чувств. Показано, что одновременное выполнение двух различных деятельностей возможно либо путем быстрого перехода от одной деятельности к другой, либо когда одна из этих деятельностей относительно проста или, во всяком случае, отработана до автоматизма. Поскольку И. — тоже «вторая деятельность», ее возможности крайне ограничены. И. полнокровного акта сознания возможна лишь при прерывании его. Возможность раздвоения сознания все же существует, но с ограничениями: она вообще невозможна при полной отдаче себя какой-либо деятельности или переживанию и в любом случае вносит искажающее влияние (принужденное поведение и пр., когда человек и делает нечто, и отслеживает, как это выглядит). Так что данные, получаемые в рамках И., слишком неопределенны, чтобы на них основываться. И сами интроспекционисты довольно быстро это поняли: они отмечали, что приходится наблюдать не столько сам протекающий процесс, сколько его затухающий след, а чтобы следы памяти сохраняли возможно большую полноту, нужно дробить процесс актами И. на мелкие порции. Так И. превратилась в «дробную» ретроспекцию.
Возможность путем И. выявлять причинные связи в сфере знания ограничивается примерами отдельных, произвольных действий среди множества необъяснимых фактов сознания. И вообще, если бы можно было непосредственно усматривать причины психических процессов, то психология стала бы не нужна вовсе.
Мнение о том, будто И. поставляет сведения о фактах знания неискаженно, также представляется ошибочным уже в свете данных о вмешательстве И. в исследуемый процесс. Делая отчет по памяти даже о только что пережитом опыте, человек неизбежно его искажает, ибо направляет внимание только на определенные его стороны. Особенно сильно искажающее внимание наблюдателя, который знает, что именно ищет.
Так практика применения и углубленное обсуждение И. обнаружили ряд фундаментальных недостатков этого метода, столь существенных, что они поставили под сомнение метод в целом, а вместе с ними и предмет психологии, с которым тогда метод И. был неразрывно связан.
Шапарь В.Б. Новейший психологический словарь / В.Б. Шапарь, В.Е. Рассоха, О.В. Шапарь; под. общ. ред. В.Б. Шапаря. – Изд. 4-е – Роснов н/Д. Феникс, 2009, с. 179-182.