Гедонизм (Кузнецов)

ГЕДОНИЗМ (от греч. ηδονή — наслаждения) — термин для обозначения этических учений и нравственных воззрений, в которых все моральные определения выводятся из наслаждения и страдания. Как тип этического учения Г. берет начало в школе киренаиков и складывается как разновидность мировоззрения, отстаивающего приоритет потребностей индивида перед социальными установлениями как условностями, ограничивающими его свободу, подавляющими его самобытность. Хотя Аристипп, вслед за софистами, не делал различий между наслаждениями (по их источнику), он принимал во внимание наслаждение, достижимое в данный момент, и игнорировал возможные, но недостижимые в настоящем наслаждения. Аристипп считал, что ценности зависят от человеческих установлений и не являются таковыми сами по себе. Поэтому следует знать, что принято, чтобы избегать дурных поступков, влекущих за собой наказание. Однако наслаждение как конечное благо всегда привлекательнее, чем соблюдение установлений. Богатство ценно, но не само по себе, а как возможность наслаждения. Друзей также любят ради выгоды.

Сократ (насколько можно судить по Ксенофонту и раннему Платону) отстаивал умеренный Г. Однако указывая на необходимость овладения телесными желаниями, он ратовал и за понимание того, что жизнь человека не оценивается сообразно тому, испытал он удовольствие или нет, а удовольствием следует называть сознание того, что что-то делается хорошо. В полемике с софистами Сократ настаивал на различении удовольствий — дурных и хороших, а также истинных и ложных. Платон в зрелых произведениях надеялся показать, что хотя хорошая жизнь хороша не потому, что полна удовольствий, все же возможно доказать, что наиприятнейшая жизнь является одновременно наилучшей жизнью; в поздний период творчества он считал, что критерий приятности не может быть использован как критерий для определения какой-либо жизни как наилучшей, и стремился показать, что удовольствие является не благом, но лишь тем, благодаря чему благо обретается. Аристотель также считал, что удовольствие как таковое не есть благо и не достойно избрания само по себе.

Эти идеи получили развитие в эвдемонизме Эпикура, который считал действительным благом удовольствия не тела, а души, а более строго — состояние атараксии, т.е. «свободы от телесных страданий и душевных тревог». Однако разница между Г. и эвдемонизмом несущественна: оба учения ориентируют человека не на добро, а на наслаждение, а если и на добро, то ради наслаждения.

В христианской традиции средних веков идеям Г. не было места; и лишь в эпоху Возрождения они находят новых сторонников (Л. Валла, К. Раймонди), да и то вначале только в мягкой эпикурейской версии. В новоевропейской мысли с идеями Г. происходят существенные трансформации. С одной стороны, эти идеи оказываются воплощенными более или менее полно и адекватно в большинстве философско-этических учений того времени. Их выражали Спиноза, Локк, представители сентиментализма этического (Ф. Хатчесон, Д. Юм). Т. Гоббс, Б. Мандевиль, К. Гельвеций прямо выводили поведение людей из удовольствия. Однако последнее все более ассоциируется с общественно определенными интересами индивида: у Гоббса эгоизм ограничивается общественным договором, у Мандевиля стремление человека к удовольствию используется воспитателями и политиками для управления людьми, у Гельвеция — оно ставится в зависимость от правильно понятого интереса. Данная линия в новоевропейской моральной философии от Гоббса к Гельвецию находит непосредственное продолжение в классическом утилитаризме, в котором удовольствие приравнивается к пользе. Эта динамика идей вела в конечном счете к выводу, что удовольствие не является определяющим мотивом поведения, но лишь сопутствует той деятельности, которая воспринимается как успешная или результативная. Лишь в произведениях де Сада принцип удовольствия утверждается в чистом виде — в противовес социальным установлениям и в косвенной полемике с теорией общественного договора. С другой стороны, в Новое время идеи Г. оказались перемещенными в такие контексты (рационалистического перфекционизма и социальной организации, в одном случае, и утопии аморальной вседозволенности — в другом), которые в конечном счете привели к кризису Г. как философского мировоззрения. 

К. Маркс, 3. Фрейд и Дж. Мур с разных позиций сформулировали относительно удовольствия как практически-поведенческого и объяснительно-теоретического принципа положения, концептуально оформившие этот кризис. Благодаря психоанализу меняется положение в исследовании удовольствий: с психологической точит зрения удовольствие уже не могло рассматриваться в качестве универсального начала поведения общественного индивида, тем более если речь идет о нравственности. Мур же показал, что Г., утверждая удовольствие в качестве единственного добра, в полной мере воплощает натуралистическую ошибку. В свете такой критики и после нее Г. уже не мог восприниматься как теоретически серьезный и достоверный этический принцип. Удовольствие становится предметом специального рассмотрения частных наук, например психологии или теории потребления.

Литература:

Бентам И. Введение в основания нравственности и законодательства / Избр. соч. Бентама. Т. I. СПб., 1987;

Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов. М., 1979;

Милль Дж.С. Утилитарианизм. О свободе (3-е изд.). Пб., 1866;

Мур Дж.Э. Принципы этики. М., 1984;

Соловьев B.C. Оправдание добра/Соч. В 2-хт. Т. 1. М., 1988;

Фромм Э. Психоанализ и этика. М., 1993;

Gosling J.С.В., Taylor C.C.W. The Greeks on Pleasure. Oxford, 1982.

Словарь философских терминов. Научная редакция профессора В.Г. Кузнецова. М., ИНФРА-М, 2007, с. 99-100.