Смерть (Конт-Спонвиль)

СМЕРТЬ (MORT). Крайняя степень небытия. Значит ли это, что смерть — ничто? Не вполне, поскольку это ничто ожидает нас, вернее, мы ожидаем его. Скажем так: смерть есть ничто, но мы умрем, и эта последняя истина не есть ничто.  Более здраво по этому вопросу высказались, на мой взгляд, Эпикур и Лукреций, а не Спиноза. «Человек свободный ни о чем так мало не думает, как о смерти, — гласит знаменитая теорема из "Этики", — и его мудрость состоит в размышлении не о смерти, а о жизни» (часть IV, теорема 67). Со вторым утверждением я согласен безоговорочно. Но не с первым, и должен сказать, что вообще не вижу, как они могут быть совместимы. Как можно размышлять о жизни, не думая о смерти, которой жизнь завершается? Напротив, именно потому, что мы думаем о смерти как о ничто, сказал бы Эпикур (она ничто для живых, потому что они живы, и ничто для мертвых, потому что их больше нет), мы способны безмятежно пользоваться благом жизни. Иначе зачем нам философия? И как можно заниматься философией, отмахнувшись от смерти? Тот, кто боится смерти, боится ничто. Но боится ли он всего? В жизни бояться нечего, объясняет все тот же Эпикур, стоит только понять, что самое страшное зло — смерть — для нас ничто (Письмо к Менекею). Но для этого необходимо также строго осмыслить смерть как небытие и отказаться от ее воображаемого представления (в виде ада или нехватки чего-то) и страха перед ней. Достаточно ли этого? Не уверен. А уж когда смерть совсем близко и ее вероятность усиливается многократно, этого и вовсе мало. Но разве мысли должно быть достаточно? И может ли быть достаточно одной мысли? А даже если это не так, разве это имеет значение, если эта мысль, истинная или представляющаяся нам истинной, помогает нам жить здесь и сейчас? Даже слабая философия все же лучше, чем отсутствие всякой философии.

Можно ли научиться умирать? Это всего лишь часть, не самая важная и не самая трудная, науки жить. Впрочем, как шутливо отмечает Монтень, даже если мы так и не научимся умирать, не стоит из-за этого так уж волноваться: «Природа научит нас прямо на месте, и ее урок будет достаточно полным» («Опыты», книга III, глава 12). Если о смерти думать надо, то не для того, чтобы освоить науку умирать — она никуда от нас не денется, а для того, чтобы освоить науку жить. Значит, думать о смерти надо, чтобы приручить смерть, принять ее и начать думать о чем-нибудь другом. «Я хочу действовать, — с блеском пишет Монтень, — и как можно дольше тянуть жизненные обязанности; а когда придет смерть, я хочу, чтобы она застала меня сажающим капусту и увидела, что мне нет дела ни до нее, ни до несовершенства моего сада» («Опыты», I, 20).

Конт-Спонвиль Андре. Философский словарь / Пер. с фр. Е.В. Головиной. – М., 2012, с. 543-544.