Ведийская религия: ритуал

В период создания поздних вед, на протяжении первых веков I тысячелетия до н.э., центр ведийской культуры перемещается на восток от Пятиречья и далее в область между верхним течением Ганга и Джамной. Здесь происходит становление ранней государственности; в идеологической сфере к концу этого периода усиливается влияние воинской аристократии — кшатриев.

Особое место в ведийском каноне занимает «Атхарваведа» («Книга заклинаний»). В отличие от трех других вед она почти не связана с центральным ритуалом сомы, обозначаемым термином шраута, (srauta, т.е. связанный непосредственно с каноном шрути, см. далее), и касается преимущественно домашних обрядов, сопровождающих повседневную жизнь народа. Сложившаяся позднее «Ригведы», «Атхарваведа» в своих заклинаниях и заговорах отразила самые

[55]

архаические представления о мироздании, народные обычаи и суеверия, сохраняющие пережитки древнейшего мировоззрения. Это отличает «Атхарваведу» от остальных трех вед, связанных непосредственно с общеплеменным торжественным ритуалом, и потому наиболее ортодоксально настроенные брахманы не включали ее в канон «откровения» (шрути), ограничивая его только тремя ведами (отсюда употребительное обозначение канона как «тройственного знания», трайи видья).

В одной из последних книг «Атхарваведы», относительно поздно, по-видимому, вошедшей в ее свод, в ритуал вводится обряд приема в брахманскую варну обращенного иноверца — вратьястома; вратьями (yräfyä) именуются жрецы архаических культов плодородия, остававшихся за пределами ортодоксальной религиозной системы, но оказавших на нее влияние, о нем и свидетельствует содержание этой веды, в котором можно обнаружить, вероятно, и отголоски доарийской эпохи.

В «Атхарваведу» включены также гимны, посвященные «царским обрядам», исполнение которых входило в обязанности пурохиты (purohita), царского жреца. Они отграничивались от ритуала сомы; вместо наркотического сомы кшатриям предписывался хмельной обрядовый напиток сура. Наиболее значительным из этих обрядов, а также весьма сложным и продолжительным было посвящение царя на царство (раджасуя), центральным моментом которого было символическое вступление посвящаемого на тигровую шкуру (после того как пурохита окроплял его водой из священной реки, смешанной с дождевой, и т.д.) [Шенде, 1952; Хейстерман, 1957; Гонда, 1978, с. 162—163].

В этот период получает окончательное оформление идеология брахманизма, опирающаяся на изощренно сложную систему ритуала, подробному описанию которой посвящена «Яджурведа» («Книга жертвенных изречений»); его дополняет примыкающий к ней обширный цикл брахман, содержащих толкования текстов четырех вед, тоже сосредоточенных на ритуале. Литургия определяет и композицию и содержание «Самаведы» («Книги песнопений»); текст ее почти целиком заимствован из «Ригведы», но расположен в соответствии с порядком обрядов, во время которых он поется жрецами. При исполнении торжественных обрядов распределяются обязанности различных групп жрецов — обычно четырех в соответствии с четырьмя ведами, на тексты которых они ориентируются в своих действиях. Различаются четыре главных жреца (ритвиджа, rtvij), каждый руководит тремя помощниками (число коих может и удваиваться): хотар (hoir) во время обряда взывает к богам, читая гимны «Ригведы»; удгатар (udgätr) поет их, как предписывают тексты «Самаведы»; адхварью (adhvaryu) производит непосредственно обрядовые действия, сопровождая их чтением яджусов (yajus), жертвенных изречений, согласно правилам, излагаемым в «Яджурведе» и брахманах. С «Атхарваведой» связывается деятельность брахмана (в узком смысле этот термин обозначает жреца, надзирающего за обрядом

[56]

в целом, должность, которая была введена, видимо, позднее других, поскольку эта веда позднее других была признана канонической).

На жертвенной земле, на которой совершались обряды, жрецы возжигали три священных огня; первым, на алтаре с круглой поверхностью, зажигался «огонь домохозяина» (гархапатья, gärhapatya), а от него — остальные: «огонь для возлияний» (ахаванш, âhavaniyà)— на восток, на четырехугольном возвышении, и «южный» (дакшгша, daksinä) на полукруглом; первый из них глава рода должен поддерживать постоянно на протяжении жизни и передать эту обязанность сыну. Посреди на площадке устраивается углубление, называемое веди (yedf), которое покрывается обрядовой подстилкой (бархис, barhis) из травы куша — она расстилается и по всей жертвенной земле, —на нее возлагаются приношения богам (ритуальные лепешки, каша, зерна и т.п.); считается, что боги нисходят на нее с небес для вкушения жертвенной пищи, обозначаемой термином хавис (havis).

Ритуальный календарь, которому следуют обряды, описанные в «Яджурведе» и примыкающей к ней литературе, ориентируется на три времени года, отмечаемые тремя регулярными сезонными жертвоприношениями чатурмасья 4. Первое, вайшвадева (yaisvadeva, приношение вареной пищей, посвященное богам вишведевам), совершается в полнолуние месяца пхалъгуна (февраль—март); второе, Варуш-прагхаса (varuna-praghasa, заключающееся в ритуальном вкушении ячменя и знаменующее избавление от оков Варуны) — в месяц ашадха (июнь—июль); третье, сакамедха (sakamedha), праздник урожая, — в месяц карттика (октябрь—ноябрь) 5. Помимо них существовало множество других обязательных регулярных обрядов, для совершения которых глава семьи как «жертвователь» (яджамана, yäjamanä) должен был привлекать профессиональных жрецов; важное значение придавалось обрядам в дни новолуния и полнолуния, называемым даршапурнамаса (darsapûrnamâsa), они предшествовали другим и начинались с возжигания необходимых священных огней;" Это поручалось специальному жрецу, агнидху (agnidh), помощнику хотара, после этого адхваръю приступал к другим обрядовым действиям в присутствии жертвователя и его жены. Их последовательность, каждый жест и порядок произнесения ритуальных формул строго регламентированы в мельчайших деталях, малейшее отклонение от которых может сделать недействительным весь обряд, так же как изменение единого слога в священном тексте, произносимом хотаром или иным жрецом. Некоторые обряды относительно несложны, другие могут длиться в течение года с участием многих жрецов. Одним из важнейших, описанных в «Яджурведе»,

__________

4. Ведийский год разделялся на три сезона (холодный, теплый и дождливый) по четыре, месяца каждый.

5. Позднее в «Артхашастре» (11.33) границы этого сезона указывались иначе (см. также о жертвоприношениях чатурмасья [Гонда, 1978, с. 146—149, 163]).

[57]

является агнихотра (agnihoträ), ежедневное возлияние на жертвенный огонь молока с жидкой кашей (дважды— утром и вечером), глава семьи должен совершать его в течение всей жизни. Особенной сложностью отличается торжественный ритуал воздвижения алтаря богу Агни —  агничаяна (agnicayana) — с большим количеством участников, длящийся не менее года. Важное место в ведийском ритуале занимают жертвоприношения животных (nirudhapasubandha), сопровождающие обрядовые возлияния сомы, а также жертвоприношения различным богам. Особо выделяются регулярные приношения предкам рисовых лепешек пинда (pindpitryajna), совершаемые в вечер новолуния, и другие поминальные обряды. В «Яджурведе» описываются и царские обряды: кроме упоминавшейся раджасуи, предшествующий ей обряд ваджапея (väjapeya) с возлиянием сомы и гонками на колесницах (ради обретения высшего статуса), особенно сложный и торжественный ритуал жертвоприношения коня (ашвамедха, asvamedha), годичный, знаменовавший обретение царем высшего могущества.

Это один из самых длительных обрядов во всей системе ведийского ритуала и один из древнейших, восходящий, как полагают, ко времени индоевропейского единства. Только приготовления к нему длились год; празднество начиналось обычно в светлую половину месяца пхальгуна (февраль—март) и справлялось с великой торжественностью (в брахманах ашвамедха именуется «царем всех обрядов») в присутствии царя и его двора, с участием всех четверых ритвиджей и многих других жрецов. В него входил ряд других обрядов: трехдневный обряд выжимания сомы, агнихотра, агничаяна, агништома (восхваление Агни, пятидневный обряд возлияния сомы ради достижения неба), Омовение жертвенного коня в воде сопровождалось закланием пса, олицетворяющего злую судьбу (исполняемым человеком низкого происхождения), после чего жрецы читали молитвы о даровании царю победы и долголетия. Затем коня отпускали на волю, направив сначала на северо-восток (сторона, означающая победу и путь на небо); за конем следовал вооруженный отряд; в случае надобности он отстаивал права царя на землю, на которую ступала нога коня; все это время в резиденции царя продолжались различные ритуальные действия. Через 11 месяцев коня возвращали и приносили в жертву (с последующим разъятием тела на части), что сопровождалось многочисленными закланиями других животных; на этом этапе обряд сопровождался также чтением ритуальных загадок брахмодья (восходящих, видимо, к архаическому словопрению, подразумевавшему смерть проигравшего); сохранялись отголоски и человеческого жертвоприношения Варуне в обряде символического погружения в воду жреца джумбака. Важную роль в обряде ашвамедха играла царица; на заключительном этапе инсценировалось ее символическое совокупление с убитым конем, стимулировавшее рождение сына-героя, плодородие и процветание государства. Конь в этом обряде (имеющем функцию обновления космоса и очистительную) символизирует вселенную,

[58]

солнце, бога Праджапати, самого себя приносящего в жертву [Гонда, 1978, с. 169—171; Эрман, 1980, с. 134].

Каждой детали в этих обрядах придается символическое значение, которое объясняется в ритуальных текстах. Яджусы, жертвенные изречения и молитвы, расположенные в соответствии с порядком исполнения обрядов, собраны в самой поздней из редакций Яджурведы», именуемой «Белой». Ранние редакции, обозначаемые как «Черная Яджурведа», содержат кроме яджусов описания самих обрядов и толкования — то, что означается термином брахмана, как и созданный позднее цикл — брахманы, продолжающие четыре древнейших собрания священных текстов, называемых мантрами (эти своды, предшествующие циклу брахман, обозначаются термином «самхита»). Содержание брахманы разделяется на «правила» (eudxü) и следующие обычно за ними «толкования» (артхавада).

Все детали обрядов толкуются в «Яджурведе» и цикле брахман как символы божественных сил, стихий, отвлеченных понятий и т. п. Символизация основывается на сопоставлениях и отождествлениях самых различных предметов и понятий, богов, животных, растений, ритуальной утвари, стихотворных размеров гимнов и т.д., лишенных, на взгляд современного читателя, очевидного логического обоснования; они отражают зачастую глубоко архаические формы осознания мира. Широко употребляется и числовая символика. Язык «Яджурведы» и брахман весьма труден для понимания, часто нарочито загадочен; нередко в текстах яджусов встречаются магические слова, не имеющие конкретного значения или утратившие его, ритуальные возглашения: сваха, сваджа, вашат (svâhâ, svaja, vasat) и т.д., иногда они персонифицируются и обожествляются. Особенно почитается мистический священный слог ОМ, сохраняющий в глазах верующих свою магическую действенность на протяжении всех последующих веков. Выделяются три «великих слова» (махавьяхрити): бхур, бхувас, свар, которые потом начинают символизировать соответственно землю, воздушное пространство и небо.

В «Черной Яджурведе» и цикле брахман толкования обрядов сопровождаются повествовательными текстами (иногда помогающими восстановить мифологические сюжеты, отраженные в гимнах «Ригведы»). Все они подчинены ритуальной теме. Так, известное сказание о Шунахшепе в «Айтарея-брахмане», одном из древнейших памятников цикла, сюжетно близкое библейской легенде об Аврааме и Исааке (такой же отголосок отказа от человеческих жертвоприношений) 6, предписывается (хотару) рассказывать царю при обряде раджасуя. В «Шатапатха-брахмане» (относительно поздней) человек назван первым при перечислении пяти жертвенных животных (за ним следуют конь, бык, баран и

__________

6. Сюжет восходит к древнейшему обычаю принесения в жертву первенца, зафиксированному в архаических ритуалах.

[59]

козел), однако очевидно, что подразумевается символическая жертва 7. В той же «Шатапатха-брахмане» Ману, спасенный мифической Рыбой от потопа, творит потом (путем жертвоприношения) женщину для продолжения человеческого рода; имя ее — Ида — означает особый вид жертвенного возлияния молока. Борьба богов и демонов изображается в этих текстах как ритуальное соперничество и т.п.

Ко времени создания «Яджурведы» происходят определенные изменения в пантеоне. Во главе его становится Праджапати, оттесняющий Индру и других древних богов; возрастает значение Рудры, теперь чаще именуемого Шивой; особенно же усиливается значение Вишну, что в немалой степени связано с тем, что в этот период он все более постоянно отождествляется с жертвоприношением, т. е. наиболее непосредственно связывается с самой основой этой религиозной системы.

Но еще более существенно для эволюции религиозной идеологии в период поздних вед изменение отношения к божеству как к объекту культа. Знание тайн столь сложно разработанного ритуала, доступное только наследственным жрецам, посвятившим себя их постижению, наделяет последних в глазах верующих безмерным могуществом; поскольку правильное исполнение обряда подчиняет им самих богов. Эта эпоха отмечена необычайным возвышением жреческого сословия, что находит выражение в известном изречении «Яджурведы»: Брахманы— поистине воплощенные боги (Тайттирия-самхита 1.7,3,1), а позднее в «Законах Ману» возвышение доводится до предела: Брахман уже рождением своим есть для самих богов божество (XI.84). В ведийских текстах особенно подчеркивается, кроме того, и гиперболически превозносится значение дакшины — платы жрецу за исполнение обряда…

Дальнейшая эволюция и определенное преобразование религиозной системы брахманизма отразились в литературных циклах араньяк («Лесных книг») и упанишад («Сокровенных учений»), продолжающих веды и брахманы и завершающих ведийский священный канон (датируются приблизительно VIII—VI веками до н. э.); эти памятники и учения, которые в них излагаются, получают наименование «веданта» (букв, «конец вед»).

К этому времени неограниченное господство жречества в духовной сфере начинает встречать возрастающее сопротивление других сословий, которое выливается потом в ряд религиозно-реформаторских движений (из которых наибольшее влияние приобретают буддийское и джайнское). Создание крупных централизованных государств в среднем течении Ганга выдвигает на первый

_________

7. В «Яджурведе» одна из глав посвящена «человеческому жертвоприношению» (пурушамедха), причем перечисляются около двух сотен предназначенных для жертвы, но нет никаких данных, которые подтверждали бы, что подобные обряды в ведийскую эпоху действительно исполнялись буквально [Гонда, 1978, с. 173].

[60]

план воинскую аристократию; она и возглавляет в основном новые идеологические движения. Примитивную веру в магию, на которой зиждется брахманистская ритуальная система, общество уже перерастает; наступает пора духовных исканий, эпоха, отмеченная борьбой идей, определенным прогрессом в развитии философской мысли древней Индии.

На исходе ведийского периода брахманские идеологи развивают учение о четырех ашрамах — четырех стадиях жизни, через которые (в идеале через все) должен пройти верующий (член одной из высших варн, помимо шудр и женщин) 8. В первую стадию сознательной жизни, начинающуюся после обряда инициации (упанаяна), он вступает и проходит ее как «ученик» (брахмачарин); в это время юноша живет у своего учителя, услуживая ему во всем, и, поглощенный изучением вед, ведет суровую и воздержанную жизнь. Закончив изучение вед, он вступает во вторую стадию — возвращается домой, женится и основывает собственную семью, становится «домохозяином» {грихастха) или «омывшимся» (снатака), поскольку этот переход отмечается обрядом омовения. Достигнув преклонного возраста, увидев детей своих детей, т.е. утвердив свой род на земле, он переходит в третью стадию — «лесного отшельника» (ванапрастха), удаляется от мира в лесную обитель и там, очистив душу от мирских страстей, предается аскезе и размышлению о значении и смысле обрядов. Наконец, в глубокой старости, познав окончательно суетность и тщету мирского существования, он становится «странником» {санньясин) и порывает все земные узы 9.

Полагают, что это учение возникло в борьбе с влиянием буддизма и джайнизма, для которых характерна проповедь отречения от мира, и третья стадия была установлена для создания противовеса буддийским лесным монастырям, приобретшим к тому времени большое влияние. С третьей ашрамой и связывается создание цикла араньяк, продолжающего брахманы. Содержание их составляет уже не столько описание и символическое толкование деталей обрядов, сколько теософические рассуждения и спекуляции О сущности обрядности, своего рода идеологическое обоснование значения ритуала.

Таким образом, циклы ведийского канона были соотнесены с жизненными стадиями. Веды (самхиты)-—с ашрамой брахмачарина, посвященной главным образом их изучению; брахманы ассоциировались со стадией «домохозяина», которому надлежало руководствоваться их предписаниями в исполнении обрядов. Понятие четвертой ашрамы, в сущности трудно отличимой от третьей, возникло, видимо, позднее. Эта стадия соотносится с циклом упанишад, завершающим веды.

______________

8. О других представлениях об ашрамах см., например, [Юлен, 1993]. Патрик Оливель реконструирует этап, когда выбор той или иной ашрамы определялся индивидуальными наклонностями [Оливель, 1993] (примеч. ред.).

9. Т.е. покидает обитель и скитается в одиночестве, сосредоточив все помыслы на окончательном освобождении (мокша) от превратного мирского существования (см. далее).

[61]

Упанишады формально остаются продолжением предшествующей традиции, их тексты развивают темы древнейшей литературы, и новые учения излагаются нередко в сочетании с мистическими умозрениями в духе брахман. «Брихадараньяка-упанишада», самый ранний и значительный памятник этого цикла, открывается толкованием обряда ашвамедхи, в котором тело жертвенного коня предстает как зооморфная модель вселенной (параллель антропоморфной — Пуруша «Ригведы», Праджапати в брахманах). Упанишады приемлют значение жертвы, но, не отвергая ритуала как такового, утверждают положение о предпочтении «внешнему» ритуалу «внутреннего», отвечающего должному «почитанию» (упасана, upäsana) божества. И магическая власть приписывается не столько механическому исполнению обряда, сколько священному знанию его тайн; здесь упанишады непосредственно развивают концепцию, заложенную уже в брахманах (формула кто так знает... уже начиная с «Яджурведы» занимает исключительно важное место во всей системе ритуальных толкований).

Но именно упанишады утверждают преимущество пути «знания» над «деянием», т.е. обрядом. Главные учения упанишад определяют весь дальнейший путь развития религиозно-философской мысли древней Индии. Упанишады разрабатывают кардинальные понятия Брахман и Атман и учение об их тождестве, с которым тесно связано другое фундаментальное учение веданты — учение о карме. Термин брахман восходит к «Ригведе», где изначально означает священное слово, а позднее становится синонимичным понятию «веды», означая всю совокупность священных формул {мантр), составляющих ее содержание.

Еще позднее брахман стал рассматриваться как некая божественная сущность, лежащая в основе вещей; в упанишадах это первопричина всего сущего, высшая реальность, единственное действительное, существующее за внешними явлениями мира. Слово атман означает в «Ригведе» «ветер, дыхание», позднее — «душа». По учению упанишад, Атман — познающий дух, сокровенная сущность человека, которая остается после того, как отпадут все внешние оболочки после смерти человека, когда тело его растворится в стихиях. Брахман, божественное начало, согласно этому учению тождествен Амману, т.е. душе, истинной сущности человека, которая только и остается, если отвлечься от всего внешнего, что ему принадлежит 10.

С этим же связано другое главное учение упанишад, учение о карме, отвечающее на вопрос о посмертной судьбе человека. В нем развивается древнее представление о двух путях после смерти; знание истины, т.е. тождества Брахмана и Атмана, ведет после смерти «путем богов» в высший мир, где душа вкушает вечное блаженство, вторым путем, «путем предков», идут не достигшие

___________

10. Слово атман приобретает в языке значение возвратного местоимения и понимается в связи с этим как самотождественность, бессмертное духовное начало (вне времени и пространства), по отношению к которому чем-то внешним и преходящим представляются и тело, и эмпирический разум человека; позднее понимается однозначно с пурушей (см. далее).

[62]

высшего знания, ограничивающиеся предписанной обрядностью, из мира предков после ряда превращений они вновь возвращаются к земной юдоли: Они снова возвращаются тем же путем, каким прийти... Затем они рождаются здесь... Те, кто отличаются здесь благим поведением, быстро достигнут благого лона — лона брахмана, или лона кшатрия, или лона вайшьи. Те же, кто отличается здесь дурным поведением, быстро достигнут дурного лона — лона со[1]баки, или лона свиньи, или лона чандалы 11 («Чхандогья-упанишада» V.10,5—7 [Чхандогья, 1965]). В упанишадах вводится понятие сансары, круговорота бытия, в который человек возвращается после смерти, чтобы прожить новую жизнь на более высокой или низкой ступени в иерархии мирского существования в зависимости от своей кармы. Карма (букв, «деяние») — то, что остается от человека после смерти, т.е. совокупность его деяний при жизни, добрых и злых. Избавление от этого круговорота рождений почитается за высшее благо. В основе этого учения, принятого впоследствии всеми индийскими религиозными системами, лежит сакрализация человеческой жизни» понимаемой как жертвоприношение.

К ведийскому канону примыкает обширный круг произведений, объединяемых под общим названием «веданга» («члены веды»). Веданга уже не причисляется к священному канону шрути и почитается литературой «предания» (смрити), созданной человеком. В целом она относится уже к послеведийскому периоду (V—II века до н.э.), хотя некоторые ее памятники ближе по времени поздним ведам. Основную ее часть составляют калъпа-сутры, ритуальные руководства для жрецов, которые разделяются на шраута-сутры, трактующие большие торжественные обряды, грихья-сутры, посвященные домашним обрядам, и дхарма-сутры, излагающие повседневные обязанности «дваждырожденных» (вторым рождением почиталась инициация) представителей трех высших сословий (прежде всего — брахманов), в соответствии с ашрамами. К литературе смрити причисляются также следующие за дхарма-сутрши дхарма-шьстры, трактаты по традиционному праву; но с них начинается уже литература собственно индуизма. Индуизм признает высший авторитет вед и в становлении своей религиозной системы опирается на ведийский канон, но значительные преобразования отграничивают эту новую систему от древнего брахманизма.

___________

11. Чандала — представители низших каст в индийском обществе. Касты упоминаются уже в «Яджурведе» (в перечислении жертв пурушамедхи, см. примеч. 7), хотя окончательное оформление этот институт получает только в послеведийский период.

[63]

Эрман В.Г. Ведийская религия. Цитируется по изд.: Древо индуизма. М., 1999, с. 55-63.