Синкретизм в Японии эпохи Эдо

Официальная власть признавала два типа верований: связанные с местными божествами, ками, и вера в Будд. С точки зрения администрации, религия находилась под властью префекта, ведающего монастырями и храмами, — дзися бугё. Говоря другими словами, одни и те же чиновники контролировали оба типа верований. Подобное управление соответствовало социальной реальности. Когда возникала необходимость, в одной молитве обращались и к ками, и к Буддам.

Согласно буддийской интерпретации ками, хонд-зи суйдзяку, изначальная земля (Будды) и след, оставленный на ней (ками), относились к одной и той же реальности. Поэтому разница между этими двумя разновидностями священного не ощущалась как сущностная. Почти все активные религиозные движения в течение периода Эдо были в той или иной степени синкретичными, что не означает, чтобы они были взаимозаменяемыми и единообразными. В области религии, как в большинстве других, таких, как отношение к чайной церемонии, хайкай, или обучению мастерству работы с мечом, разделение на группы, школы и направления было очень четким. Ни в буддизме, ни в синто не существовало высшей инстанции, кроме администрации бакуфу, которая объединяла под своей властью как служителей культа ками, так и последователей Будды.

Если в древности в кодексах предусматривались законодательные акты, регулирующие деятельность всех школ буддизма, последующее развитие способствовало самостоятельности каждого течения, сю, а затем и каждого более малого направления, ха, что привело к появлению в эпоху Эдо множества школ, стремящихся к независимости. Власть никогда не пыталась провести какую-либо унификацию, но обязала каждую школу структурироваться и определить внутренний регламент, зафиксированный дзися бугё. С тех пор каждая школа имела главное учреждение, хондзан, который чаще всего находился в Киото, ставший с той поры городом монастырей. Помимо монахов, в научных диспутах между школами участвовали и некоторые светские лица, а также раз-личные реформаторы периода Средневековья.

Принадлежность к той или иной школе в то время была чаще всего следствием семейной традиции. Можно сказать, что воины составляли значительную часть адептов школы Риндзай дзэн, а такие монахи, как Такуан (1573—1645) или Сидзуки Сёсан (1579—1655), умели вдохновлять своих последователей. Большая часть сельского и городского населения являлась последователями «истинной школы Чистой земли» — Дзёдо синсю. Эта амидаистская школа была столь мощной, что она сумела в «период воюющих провинций» основать несколько «теократических» княжеств. Когда наступил мир, эти владения были разделены между Хигаси хонгандзи (Восточный монастырь великого обета Будды) и Ниси хонгандзи (Западный монастырь великого обета Будды). Ученики Нитирэн чаще всего были выходцами из среды торговцев. Эзотерические школы, которые расцвели в период Хэйан, Сингон и Тэндай, сохранили покровительство аристократов императорского двора в Киото. Эти старые школы также покровительствовали весьма синкретическому и близкому народу движению — сюгэндо. Его адепты, ямабуси, аскеты, удалявшиеся в горы для физических испытаний. Подобными практиками они достигали совершенно невероятных возможностей. Во время своих странствований по Японии они выполняли функцию знахарей, а также советников по различным вопросам: религии, каллиграфии, поэзии, искусстве владения мечом. Они сыграли важную роль посредников между высокой культурой ученых и народной массой. Странствующие монахи занимались оккультной деятельностью, иногда весьма недостойной.

Культ, которым почитали Иэясу, основателя династии Токугава, обрядностью относился к другой синкретической школе, Санно синто, в традиции школы Тэндай. В данном случае, как и почти во всех других своих проявлениях, культ предков в Японии принял форму, широко пропагандируемую буддизмом. Обожествленному предку, Токугава Иэясу, поклоняются под именем Тосё дайгонгэн — великое воплощение, озаряющее восток (Эдо, ставка бакуфу, располагалась на востоке Японии). Термин гонгэн — воплощение, явление, зависящее от неких обстоятельств, совершенно очевидно заимствован в буддизме.

Синто, культ, связанный с ками, оказался несколько менее связанным с системой школ. Санно синто зависел от Тэндай так же, как Рёбу синто от Сингон. С предшествующего периода главной организацией в синто была Ёсида синто. Семья Ёсида сумела заставить двор в Киото признать за собой первенство в синто. Это первенство было подтверждено бакуфу в начале эпохи Эдо. Кроме наиболее крупных святилищ, сохранивших свою самостоятельность, все остальные оказывались под покровительством семьи Ёсида. Но связь эта была, по сути, административной и протокольной, чем теологической. Содержание учения Ёсида синто интересовало лишь небольшое число людей. Наиболее важным для большинства населения оставались святилища.

Никто никогда не знал точно общего числа храмов, существующих в Японии. Возможно, их было так же много, как и божеств: восемьсот мириад, ояродзу-но ками. Их размеры могли быть самыми различными, начиная с огромных комплексов, таких как Исэ-дайдзингу или Уса Хатимангу, до скромных часовенок, посвященных Инари. В этом разнообразии можно отметить несколько основных направлений. Местным божествам обычно посвящались семейные святилища.

Среди наиболее почитаемых божеств и, как следствие, наиболее многочисленных святилищ, можно отметить Хатиман, божество Уса на Кюсю, помещенный императорским двором Киото в Ивасимидзу на юге столицы, а также первым бакуфу на холме Цуругаока в Камакура. Этим трем главным святилищам подчиняются бесчисленные Хатиман- гу, или дзиндзя. Хатиман был признан божеством- охранителем клана Минамото, победителем в гражданской войне, основавшим средневековую Японию и ставшим покровителем воинов. Тэндзин-дзиндзя или Тэнман-гу, столь же многочисленные, соотносятся с Китано Тэнмангу в Киото, в котором почитается Сугавара-но Митидзанэ, ученый эпохи Хэйан. Последняя важная «звезда» — Инари. Имя включает название несжатого риса — инэ. Скорее всего, это имя первоначально обозначало божество, связанное с рисоводством, но сфера его влияния расширилась, и теперь это божество покровительствует всему, что приносит счастье и богатство. Его посланец, белая лиса, присутствует даже в самых скромных часовнях. Бесчисленные Инари-дзиндзя в Японии соотносятся с Фусими Инари-тайся в Киото, а также с буддийским направлением, зависимым от монастыря Сото-дзэн в Тоёкава.

Двойная принадлежность божества к синто и к буддизму соответствовала представлению о практически универсальном видении мира. Рядом со всеми важными святилищами синто располагался монастырь, дзингудзи (монастырь святилища данного божества). Лучший пример, разумеется, Кофукудзи в Наре около Касуга-тайся. И напротив, многочисленные монастыри находились под защитой ками данной местности, как, например, Энря-кудзи на Хиэйдзан, находящийся под покровительством Хиэ-дзиндзя. И, наконец, в таких местах, как Кумано на полуострове Кии, в горах сюгэндо *, буддийские и синтоистские верования наслаивались друг на друга. Это взаимопроникновение, как и другие формы синкретизма, будет осуждаться правительством Мэйдзи, которое в течение нескольких лет после Реставрации 1868 года будет стараться уничтожить буддизм в Японии.

Если полагать, что с философской точки зрения буддизм в эпоху Эдо находился в упадке после расцвета в период Средневековья, то необходимо отметить, что он тем не менее полностью пропитывал все общество. Экономическая власть монастырей, распространявшаяся на обширные владения, сохранилась в значительной степени и после потрясений, вызванных гражданскими войнами. Начиная с конца XVI века один за другим восстанавливаются крупные монастыри. Разрушенный в 1564 году павильон великого Будды в Тодайд-зи в Нара, был восстановлен в 1692 году. В конце концов, именно буддизм стоял на передней линии борьбы с христианством. Сначала, после прибытия первых христианских миссионеров в XVI веке, именно буддийские монахи, особенно монахи дзэн, вели с ними диспуты. Каждый видел в другом своего врага. Когда речь шла о борьбе с христианством в начале XVII века, именно буддизм, а не вера в ками, стал пробным камнем в этой борьбе. Дошло до того, что всех жителей Японии обязали регистрироваться в монастырях, эта мера сравнима с обязательным документом о крещении в других странах.

Это обязательство, а также развитие народного буддизма и верований, связанных с сюгэндо, привело к тому, что значение буддизма в Японии в этот период было больше, чем когда-либо.

Буддизм оказал сильное влияние и на городской пейзаж. С одной стороны, некоторое количество городов развивалось вокруг монастырей, как, например, Нагано, расположенный около Дзэнкодзи. С другой стороны, в большинстве городов, построенных у подножия замка, размещался квартал монастырей, где совместно проживали представители различных религиозных школ.

В этот период, известный своей малой религиозностью, получили наивысшее развитие большие паломничества. Самый знаменитый и наиболее длинный маршрут по 88 монастырям острова Сикоку, но было также паломничество по 33 монастырям Каннон (Авалокитешвара) на западе Японии и другие. Контроль за населением и многочисленные заставы почти не задерживали паломников, обычно имевших необходимые документы, но иногда и нет. В течение периода Эдо огромные массы паломников многократно отправлялись в Исэ. В 1705 году за пятьдесят дней их число составило три миллиона шестьсот тысяч. Во второй половине периода Эдо паломничества были одним из видимых признаков растущего социального кризиса, который завершился многотысячным движением: «Эй дзя най ка (почему бы и нет)?», подхватившим традицию паломничества, скрытую в Исэ.

Это движение было яркой вспышкой без будущего, но в конце периода бакуфу стали появляться и другие движения, вне распространенных религий. Впоследствии их назвали новыми религиями. Наиболее известная среди них была, пожалуй, Тэнри кё, основанная в 1838 году деревенской жительницей района Нара, Накаяма Микки.

Масе, Ф. и М. Япония эпохи Эдо / Франсуа и Миеко Масе. – М., 2013, с. 180-188.

Примечания

* Синкретическое учение, сочетающее синто, буддизм и даосизм. Развитие духовного опыта и силы связывается в нем с аскетической жизнью в горах, обретением гармонии между Человеком и Природой.