Английская Ост-Индская компания: аппарат управления (НИИ, 1961)
Структура компании к 1773 г. была следующей: во главе ее в Лондоне стоял совет директоров, избираемый собранием пайщиков, имеющих акций не менее чем на 2 тысячи фунтов стерлингов. Жалованье директорам было сравнительно небольшое, зато каждый член совета директоров получал право патронажа, т. е. назначения своих людей «а все должности в Индии. Это право, реализуемое путем продажи должностей, приносило директорам крупный доход и значительное политическое влияние.
Судьбы Индии решались в многочисленных комиссиях, часто не имевших строго разграниченных сфер деятельности. Многое зависело от подготовки кленками тех вопросов, которые выносились на решение совета директоров. Под маркой совета директоров фактически управлял Индией, как писал К. Маркс, «обширный штат безответственных секретарей, ревизоров и чиновников в Индиа-хаус» *.
Для приема в штат компании в Лондоне решающим условием были влиятельные связи. Ничегонеделание невежественных клерков компании было высмеяно даже в юмористических стихотворениях того времени. Содержание этих политиканов, иронически говорил Маркс, стоило «индийскому народу пустяки — каких-нибудь 160 000 фунтов стерлингов в год» **.
Штат служащих компании в самой Индии вербовался из младших сыновей аристократических семейств, из обедневших дворян и из многочисленных родственников и знакомых влиятельных лиц компании, надеявшихся быстро продвинуться при помощи покровителей. Каждый гражданский служащий компании должен был проработать сначала три года клерком, потом его выдвигали на должность чиновника. В стремлении быстро разбогатеть молодые чиновники прибегали к услугам индийских ростовщиков, охотно ссужавшим деньги будущим судьям или окружным начальникам, от которых впоследствии получали выгодные контракты и привилегии.
Актом 1773 года в Индии был введен пост генерал-губернатора. Он и при нем четыре советника в Калькутте назначались королем по представлению главы кабинета министров и не обязательно должны были выбираться из числа служащих компании. Генерал-губернатор имел такие же права, как всякий другой член совета, и только в тех случаях, когда голоса разделялись поровну, он имел два голоса. Огромные оклады, назначенные генерал-губернатору (25 тысяч фунтов стерлингов в год) и членам совета (до 15 тысяч фунтов стерлингов в год) делали эти посты завидными должностями. Вместе с тем генерал-губернатор временами не имел никакой власти. Он должен был санкционировать решения, принятые без его ведома большинством Бенгальского совета, и порой решения советов Мадраса и Бомбея, даже если он был с ними не согласен. Особенно это касалось таких важнейших дел, как объявление войны или заключение мира. Таким образом, он превращался в «великолепный нуль», по выражению Лоуренса Саливана. Правительственный акт 1773 года уполномочил корону создать в Калькутте Верховный суд, причем оклад главного судьи равнялся также немалой сумме (8000 фунтов стерлингов в год).
Первым генерал-губернатором был Уоррен Хейстингс, который с юных лет служил в компании. Хорошо ознакомившись с местными условиями и изучив языки фарси и хиндустани, он оказался ценным помощником Клайву в Калькутте. Затем в Мадрасе Хейстингс выделился проведением некоторых реформ: он увеличил жалованье чиновникам компании, ввел снабжение армии путем системы контрактов, способствовавшей росту коррупции и быстрому обогащению служащих компании, особенно тех, кто пользовался покровительством директоров. Кроме того, уменьшив количество скупщиков-индийцев, Хейстингс способствовал некоторому увеличению доходов компании. Этим он обратил на себя внимание директоров, в особенности Саливана и его клики. Саливан стал выдвигать Хейстингса, а за то впоследствии Хейстингс дал возможность сыновьям и родственникам Саливана составить себе состояние в Индии.
В 1772 году Хейстингс был переведен из Мадраса на пост губернатора Бенгалии и опять провел меры, повысившие доходы компании. Он урезал пенсию навабу Бенгалии с 32 до 16 лакхов рупий, отказал Великому Моголу в выплате пенсии, назначенной ему Клайвом, продал навабу Ауда провинции Кора и Аллахабад (отданные Клайвом на содержание Великому Моголу) за 50 лакхов рупий и передал Ауду сипайские отряды под командой английских офицеров с условием оплаты их содержания в размере 210 тысяч рупий в месяц, тогда как самой компании они стоили, вероятно, немногим более 60 тысяч ***. Эти отряды, по предварительной договоренности с Хейстингсом, были посланы вазир-навабом Ауда на войну с рохиллами, несмотря на то что между ними и компанией не было никаких враждебных отношений. Рохиллы были разбиты и большая часть их территории присоединена к Ауду. Эта, по выражению Маркса, позорная для англичан война дала им, кроме платы за использование синайских отрядов, еще военную добычу. Таким образом, Хейстингс зарекомендовал себя верным слугой компании, выше всего ставящим увеличение доходов ее акционеров.
Другим верным защитником интересов компании был член Бенгальского совета Баруэлл, который тоже много лет служил в Индии и составил себе состояние торговлей солью и спекуляциями. Остальные три члена совета, назначенные по акту 1773 года, не были служащими компании и считали себя представителями короны. Одного из них, родовитого лорда Дж. Клевринга, молва в Лондоне прочила на место Хейстингса, как только Клевринг войдет в индийские дела. Второй был полковник Г. Монсон; он во всем следовал за Клеврингом. Третьим был Ф. Фрэнсис — глава оппозиции против Хейстингса. До приезда в Индию он был клерком военного министерства, не имел связей, но был ловким журналистом и отменным интриганом. Подозревают, что он был автором нашумевших открытых писем, критиковавших политику торийского министерства и изданных в Англии под псевдонимом «Юниус», а высокий пост в Индии был ему платой за прекращение неприятных разоблачений.
Клевринг, Монсон и Фрэнсис имели большинство в совете и почти по всем вопросам выступали против Хейстингса и Баруэлла. В Бенгальском совете отразилась та борьба, которая в это время происходила в Англии между компанией и теми кругами английской буржуазии, которые жаждали большего участия в индийских прибылях.
Разногласия в Бенгальском совете немедленно стали известны жителям Калькутты и создали впечатление непрочности положения Хейстингса. Многие жертвы его вымогательств стали подавать жалобы в Бенгальский совет. Однако Хейстингс немедленно принял крутые меры. Так, через подставное лицо он возбудил против главного жалобщика — богатого брахмана раджи Панда Кумара — дело о подлоге, якобы совершенном им шесть лет назад. Главный судья Э. Импей, школьный товарищ Хейстингса, приговорил Нанда Кумара к смертной казни, несмотря на то что последний не числился английским подданным и не был вообще подвластен суду компании, тем более за проступок, совершенный за несколько лет до учреждения в Калькутте английского суда. Казнь Нанда Кумара лишний раз показала, что обвинения Хейстингса в злоупотреблениях были обоснованными. Фрэнсис справедливо писал своему другу в Лондон: «Предположим, что Нункомар (Нанда Кумар. — Ред.) известный мошенник, но, черт побери, он говорил правду, иначе зачем они так спешили повесить его» ****.
После публичной казни Нанда Кумара никто из индийцев не решался выступить против генерал-губернатора. Однако в Бенгальском совете Хейстингс по-прежнему не мог провести ни одного своего решения и подал в отставку. В Лондоне его отставку приняли, но к тому времени, как это решение прибыло в Калькутту в 1777 году, умер Монсон. Хейстингс, располагая собственными двумя голосами в совете и поддержкой Баруэлла, имел теперь за собой большинство и не собирался никому уступать власти. Он отказался от своего заявления об отставке. Клевринг и Фрэнсис засели в форте и объявили себя правительством Бенгалии. Хейстингс и Баруэлл в здании совета призывали подчиняться только им. В Бенгалии оказалось два правительства, и англичане Калькутты разделились на два лагеря. Однако за Хейсгингсом пошло большинство служащих компании, а верховный судья Импей вынес решение о законности его действий. Клеврингу и Фрэнсису пришлось подчиниться.
Отныне и до своей отставки в 1784 году Хейстингс стал всесилен и проводил свою политику без всяких помех. Фрэнсис уехал в Англию в 1780 году, но там продолжал ту же борьбу: он восстановил общественное мнение против Хейстингса и впоследствии доставил материал для суда над ним.
Примечания
* К. Маркс, Вопрос о Турецкой войне. — Газета «New-York Tribune» в палате общин. — Управление Индией, — К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. 9, изд. 2, стр. 189.
** Там же, стр. 191.
*** Подсчет произведен на основе данных о стоимости батальонов разных родов войск компании, приведенных в кн. «Reports from the Committee of Secrecy... in the years 1772—1773», pp. 135—137.
**** S. Weitzman, Warren Hastings and Philip Francis, Manchester,. 1929, p. 272.
Цитируется по изд.: Новая история Индии. Отв. ред. К.А. Антонова, Н.М. Гольдберг, А.М. Осипов. М., 1961, с. 105-109.