Революция (Маслин, 2014)

РЕВОЛЮЦИЯ - коренная ломка политических, социальных, экономических отношений, осуществляемая, как правило, радикальными, в т. ч. насильственными методами, при участии широких слоев населения и направленная на достижение качественно нового, лучшего состояния общества. Под революцией подчас понимается смена политического режима, власти, следствием которой оказываются глубинные изменения в общественном устройстве. В русском образованном обществе тема революции начинает активно обсуждаться со времен Великой французской революции. Произошедшее в России в XVIII веке окончательное закрепощение крестьян стало временем зарождения освободительного движения, где идея революции была одной из важнейших. В последующие сто с лишним лет проблема революции будет непосредственно связана с положением крестьян и абсолютистской природой российской монархии. Первая попытка теоретического обсуждения темы революции встречается в сочинениях Радищева, который в оде «Вольность» на примере английской революции признает право народа на восстание против тирании, а в «Путешествии из Петербурга в Москву» рисует образ страны, где господствует удушающая атмосфера всеобщего угнетения, раболепства, произвола правящего класса. Такая картина вступала в резкое противоречие с теорией «просвещенного абсолютизма» и подводила к мысли о неминуемой социальной катастрофе. Реакцией Екатерины II на книгу стала ссылка писателя в Сибирь. Страх перед возможной революцией - одна из причин либеральных устремлений Александра I в первый период его царствования, его поручение Сперанскому разработать проект конституционной монархии. Значительный шаг в осмыслении идеи революции сделали декабристы. Теоретическая основа их понимания революции - концепция общественного договора, согласно которой русский народ не может быть принадлежностью никакого лица и никакого семейства, он сам - источник верховной власти. Государи, ставящие себя выше законов, оказываются вне человечества (Н. М. Муравьев). С точки зрения Пестеля, революция - это радикальное средство прекратить злоупотребления и восстановить свободу, узурпированную монархом. Он пришел к выводу, что самодержавие в России должно быть ликвидировано путем вооруженного восстания. Восстание декабристов стало основной причиной проводимой Николаем I крайне реакционной внутренней и внешней политики. Ее идеологическим обоснованием стала теория официальной народности («православие, самодержавие, народность»), которая, выдавая желаемое за действительное, констатировала, что в России обеспечено единство царя и народа, а потому для революции нег почвы (Уваров). В это же время тема революции затрагивается в дискуссии представителей славянофильства и западничества. А. С. Хомяков, И. В. Киреевский, К. С. Аксаков усматривали в европейских революциях проявление индивидуализма - главного источника социального зла. Революция в их понимании есть бунт рабов, пожелавших занять место своих хозяев и не имеющих представления о подлинной свободе. Западники (Анненков, Грановский, Кавелин, Чичерин, Редкий, И. С. Тургенев) сочувственно относились к восставшему за свои права народу. Вместе с тем они рассматривали революцию как «случайное явление», «не продуманное и не подготовленное предшествующим развитием», как некий неестественный перерыв в истории, за которым часто следует еще больший откат назад, в сферу общественной несвободы. В кружках петрашевцев идея революции соединяется с социализмом в духе Фурье. Русский народ, утверждал Буташевич-Петрашевский, еще не готов для восстания, верит в царя, поэтому необходимо развернуть антицаристскую агитацию с помощью революционной политической организации, объединить все формы протеста против самодержавия. В полный рост тема революции встает у представителей русского социализма, предложивших концепцию некапиталистического пути развития России на основе социалистических компонентов крестьянской общины. Взгляды основоположников данного направления не отличались однородностью. Так, Белинский был далек от идеализации общины и не связывал с ней перспективы социализма в России. Вместе с тем средством достижения социалистического идеала он считал только революцию. Двойственным отношением к революции характерна позиция Герцена. Оказавшись в эмиграции и организовав газету «Колокол» и альманах «Полярная звезда», он объективно способствовал распространению революционных идей в России. Однако с годами у него усиливался скепсис относительно возможности людей силовым способом изменить ход истории. Любое преобразование общества, полагал Герцен, должно созреть, попытка ускорить историю или даже перескочить фазу общественного развития с помощью насилия приведет к неминуемому поражению и откату назад. Взгляды Огарева на методы социальных преобразований более радикальны. Решающей силой прогресса, с его точки зрения, являются революции, а не распространение знаний (как он считал сам ранее и за что критиковал позднее Герцена). Народ поднимается на восстание в силу того, что нарушаются его интересы и он теряет терпение. Чернышевский попытался подвести под идею революции солидную научную базу, соединив ее с экономическими интересами масс и классовой борьбой. В революции, отмечал он, народ проявляет себя как активный субъект истории. Несмотря на то что всякая революция заканчивается откатом назад, она двигает историю вперед, являет собой прогресс. Качественный скачок в развитии теории революции наблюдается в среде народничества. Если у основоположников русского социализма тема революции рассматривается в самом общем плане, идеологи народничества (Лавров, М. А. Бакунин, Ткачев) демонстрируют стремление создать целостную концепцию. Лавров признавал революцию как средство переустройства общества, различая революцию политическую (свержение государственной власти) и революцию социальную (изменение всего социального строя). Торжество социализма, сделал он вывод, может быть только результатом насилия, а подлинный социалист - всегда революционер. Осознавая консерватизм и царистские настроения крестьянства, Лавров поначалу предложил пропагандистскую тактику, но убедившись в ее безрезультатности, приходит к выводу о необходимости свержения самодержавие силами профессиональных революционеров. Постепенно он сближается с народовольцами (становится их представителем за границей и одним из редакторов «Вестника Народной воли») и оправдывает их методы борьбы. Отличаются своеобразием взгляды Ткачева на перспективы революции в России. В настоящее время, утверждал он, царское правительство «висит в воздухе», у него нет опоры в обществе и реальных сил противостоять народу. Но в стране развивается капитализм, разлагающий общину и формирующий класс сельской, банковской, торговой и промышленной буржуазии — опору самодержавия. Задача русских революционеров в том, чтобы опередить негативное развитие событий, совершить революцию как можно быстрее. Анархистскую трактовку революции даст М. А. Бакунин. Если политическую революцию, утверждает он в работе «Государственность и анархия», можно совершить в одной стране, то социальная революция потребует совместных действий если не всех, то большинства наций. Европа и Россия живут в период неминуемой народной революции, но русский народ готов к ней более, чем другие. Русский народ - бунтовщик по природе: на протяжении всей русской истории он бунтовал против государства. Он готов в любой момент по призыву начать громить и резать помещиков, чиновников и купцов. Бакунин подчеркивает, что революция в России должна быть только стихийной, чтобы предотвратить возникновение государства сразу после свержения прежней власти. Все три идеолога революционного народничества считали необходимым условием совершения революции создание партии - подпольной боевой организации с железной дисциплиной. Народническое понимание революции во многом было воспринято партией эсеров, радикальное крыло которой считало индивидуальный террор против представителей власти важным средством в борьбе с самодержавием (в период революции 1905 - 1907 годов ими совершено до 200 террористических актов). Свою дальнейшую разработку теория революции получает в русском марксизме. В отличие от народников, для которых ведущей силой будущей революции было крестьянство, марксисты во главе с Плехановым и Лениным считали такой силой пролетариат. Ленин выдвинул идею о возможности победы социализма первоначально в одной отдельно взятой стране (Маркс считал, что социалистическая революция произойдет одновременно в большинстве или во всех странах Запада). Так как российский пролетариат еще слаб, находится в меньшинстве, он должен сначала совершить буржуазно-демократическую революцию в союзе со всем крестьянством, а затем достаточно быстро (в меру силы пролетариата) - социалистическую, итогом которой станет установление диктатуры пролетариата и беднейшего крестьянства. Конституция РСФСР 1918 года закрепила данную диктатуру в форме системы Советов депутатов. Революционное движение вызывало реакцию со стороны представителей консерватизма (К. Н. Леонтьев, Достоевский, Катков, Победоносцев, Тихомиров) и либерализма (Милюков, П. Б. Струве, Новгородцев, Кистяковский), критиковавших идею революции, как правило, с религиозных, этических и национально-патриотических позиций. Популярность идеи революции проявилось, в частности, в так называемом новом религиозном сознании, одна из главных идей которого радикальное религиозное обновление мира. Приход к власти большевиков и последовавшая затем Гражданская война обострили внимание к теме русской революции. В эмигрантской среде русские религиозные философы (Булгаков, Бердяев, Франк, Н. О. Лосский, Степун, Федотов и др.) рассматривали ее в основном как катастрофу, подготовленную всем ходом русской истории.

Принципиально иной была оценка сторонников евразийства: большевистская революция знаменовала разрыв России с европейской культурой, создала подлинно национальные политические формы, открыв дорогу «здоровой государственной стихии». В годы Советской власти теория революции в целом развивалась в духе марксизма-ленинизма. Главная идея состояла в том, что большевистская революция открывает эру движения человечества к коммунизму. Стремление советских руководителей к расширению сферы влияния СССР в мире рассматривалось как выполнение этой исторической миссии. В постсоветский период призывы к революции трактуются в официальных документах (Конституция РФ 1993 г., Уголовный кодекс РФ 1996 г.) как проявление социальной вражды и ненависти.

В. Н. Жуков

Русская философия. Энциклопедия. Изд. второе, доработанное и дополненное. Под общей редакцией М.А. Маслина. Сост. П.П. Апрышко, А.П. Поляков. – М., 2014, с. 520-521.

Литература:

Герцен А. И. Порядок торжествует // Герцен А. И. Соч.: В 2 т. М., 1986. Т. 2; Лавров П. Л. Исторические письма. 1868-1869 //Лавров И. Л. Избр. произв.: В 2 т. М., 1965. Т. 2; Бакунин М. А. Кнуто-германская империя и социальная революция // Бакунин М. А. Философия. Социология. Политика. М., 1989: Ткачёв П. Н. Задачи революционной пропаганды в России (письмо к редактору журнала «Вперед!» // Ткачёв П. Н. Соч.: В 2 т. М., 1976. Г. 2; Струве 11. Б. Интеллигенция и революция // Струве П. Б. Pamotica: Политика, культура, религия, социализм. М., 1997; Мережковский Д. Революция и религия // Мережковский Д. Собр. соч. Грядущий Хам. М., 2004; Бердяев Н. А. Духовные основы русской революции. Опыты 1417-1918 гг. СПб., 1998; Плеханов Г. В. Наши разногласия // Плеханов Г. В. Избр. филос. произв.: В 5 т. М., 1456. Т. 1; Ленин В. И. Государство и революция И Ленин В. И. Избр. произв.: В 3 г. М., 1978. Т. 2; Его же. Пролетарская революция и ренегат Каутский // Тал) же. М., 1976. Т. 3; Сталин И. Вопросы ленинизма. М., 1935; Сорокин П. А. Социология революции. М., 2005; Франк С. Л. Религиозно-исторический смысл русской революции // Франк С. Л. Русское мировоззрение. М., 1996; Устрялов П. В. Интеллигенция и народ в русской революции // Устрялов Н. В. Национал-большевизм. М., 2003; Мировое коммунистическое движение / Под ред. В. В. Загладина. М., 1984; Развитой социализм: проблемы теории и практики / Колл. авторов. Р. И. Косолапое, И. Д. Лаптев, В. С. Марков и др. М., 1982; Оменьченко Н. А. В поисках России: общественно-политическая мысль русского зарубежья о революции 1917 г., большевизме и будущих судьбах российской государственности (историко- политический анализ). СПб., 1996; Кошерный В. П. Русская религиозная философия и социология революции (1917- 1930-е гг.). Киев, 1997.