Цивилизация (НФЭ, 2010)

ЦИВИЛИЗАЦИЯ (от лат. civis — гражданин, civilis — гражданский, государственный) — понятие, известное со времен античности, где оно как некая форма и порядок жизни противопоставлялось варварству, а в качестве самостоятельного термина, соотнесенного с понятием «культура», вошло в словоупотребление и научное обращение в 18 в. Именно в это время оно приобрело широкий социально-философский смысл для обозначения определенной стадии всемирно-исторического процесса и ценностей гражданского общества, основанного на началах разума, справедливости и законности (Вольтер, В. Р. Мирабо, А. Фергюсон, И. Г. Гердер и др.). В ходе эволюции термина обнаружилась его многозначность, смысловой плюрализм, сохраняемые до наших дней. Понятие «цивилизация» часто трактуется как синоним культуры, по существу совпадая с одним из ее значений — как некой системы ценностей, традиций, символов, ментальности и образа жизни данного социума или целой эпохи (например, у А. Тойнби), либо используется для обозначения совершенно определенной стадии развития и состояния локальных культур — их деградации и упадка (как у О. Шпенглера и Н. А. Бердяева). Следует особо выделить трактовку цивилизации как более высокой ступени развития человечества, пришедшей на смену дикости и варварству, в систематическом виде представленную в работах Л. Г. Моргана, Ф. Энгельса и др. исследователей. В качестве типологической единицы измерения прогресса человеческой истории это понятие широко применяется для характеристики уровня, периода и особенностей развития отдельного региона или суперэтноса (цивилизация античная, западная, восточная, индустриальная, российская и т. д.). Локальный подход и аспект в изучении цивилизации, активно заявивший о себе в 19 в. под воздействием идеи историзма, породил целую литературу: «Историю цивилизации в Европе» и «Историю цивилизации во Франции» Ф. Гизо, «Историю цивилизации в Англии» Г. Т. Бокля, «Историю Испании и испанской цивилизации» Р. Альтамире-и-Кревеа и др. Опираясь на эти исследования, философ-позитивист Э. Литтре дал свое определение цивилизации как совокупности свойств, принадлежащих некоему обществу, расположенному на какой- то территории в определенный момент его истории. Своеобразной модификацией термина «цивилизация» является словообразование «цивилизованность» (civility), фиксирующее определенный уровень воспитания, нравственной и бытовой культуры, стиль жизни и манеры поведения людей, отличные от нравов и привычек первобытного, «нецивилизованного» общения и общежития. Если в англо-французской традиции и транскрипции значение терминов «культура» и «цивилизация» совпадают, то в Германии сложилась иная традиция: «культура» (Kultur) выступает как сфера духовных ценностей, вместилище высших достижений человеческого разума и область индивидуального совершенствования личности, а «цивилизация» (Zivilisation) охватывает сферу материально-вещественных достижений, способных теснить духовные нормы и угрожать человеку омассовлением. Обе эти трактовки вошли в обиход современной философии, социологии и антропологии, что нашло свое отражение в многообразии словарных и энциклопедических определений. Такая многозначность в использовании термина «цивилизация», создающая впечатление его недостаточной строгости, имеет свои объективные и когнитивные основания. Сравнительно «молодое» понятие «цивилизация» приобретает парадигмальный статус и демонстрирует широкие операциональные возможности по мере того, как обнаруживается объективная потребность в интеграции социальных систем и повышается уровень социальной рефлексии и самосознания. Термин «цивилизация» обозначает не только особую качественную характеристику общества, но и особый подход и измерение исторического процесса становления и развития человечества, по сравнению, напр., с формационным (см. Формации общественные) подходом и членением. Понятие «цивилизация» позволяет зафиксировать начало собственно социальной стадии эволюции человеческого рода, выход его из первобытного состояния; динамику развития общественного разделения труда, информационной инфраструктуры, доминирующей формы социальной связи и социальной организации в рамках «большого общества». Исходя из этого предельно широкого понимания феномена цивилизации в современной историографии и философии принято выделять три основные исторические формы (типа) цивилизационного мироустройства: 1) земледельческую (аграрную), 2) индустриальную (техногенную), 3) информационную (постиндустриальную). Существует и другая, более «дробная» типология ци вилизационной истории человечества, предложенная российским исследователем Ю. В. Яковцом, автором «Истории цивилизации» (М., 1995), который выделяет семь исторически сменяемых форм цивилизации: неолитическую, раннерабовладельческую, античную, раннефеодальную, позднефеодальную (прединдустриальную), индустриальную и постиндустриальную.

Ни одна из представленных в научной литературе концепций и типологий цивилизации не может быть признана в качестве единственно верной и бесспорной. Дело в том, что по своему происхождению и структуре цивилизация является феноменом собирательным, многофакторным. Цивилизацию образуют и характеризуют особенности природной среды (климатические условия, географический и демографический фактор), достигнутый уровень потребностей, способностей, знаний и навыков человека, экономико-технологический способ производства и строй социально-политических отношений, этнический и национальный состав сообщества, своеобразие культурно-исторических и религиозно-нравственных ценностей, характер и степень развития духовного производства. Если в основу типологии цивилизации кладется господство того или иного технико-технологического базиса, то вполне правомерно членение истории «цивилизованного» человечества на три эпохи — аграрную, промышленную и информационную. Но достаточно вспомнить знаменитую марксовскую «трехчленку», где эпохальные различия измеряются по др. критерию — типу социальной связи людей (более глубокому, «базисному», чем способ производства и технологии), и типология цивилизаций приобретает совсем иной вид. Наконец, возможно выдвижение на первый план социокультурных факторов и характеристик, обладающих несомненным преимуществом при объяснении «тайны» возникновения, развития и исчезновения цивилизаций, по сравнению с политэкономическим или социологическим подходом и критерием. В понятии «цивилизация» отражена мощная интегративная способность и сила, тенденция универсализма, позволяющая создавать некое сверхъединство, крупномасштабную общность на базе определенной социокультурной парадигмы. Последняя в «снятом» виде представляет все основные системообразующие компоненты жизнедеятельности социума (технико-технологические, экономические, политические, национально-этнические, демографические и т. д., выступающие в качестве подсистем широко понятой культуры). В последнее время «цивилизационный» подход заявляет все большие права на описание всемирно-исторического процесса, в чем- то существенно дополняя и обогащая подход «формационный». Это обусловлено прежде всего присущим понятию «цивилизация» принципиально иным представлением о соотношении миров экономики, политики и культуры, роли духовного фактора в истории.

В этом плане следует выделить концепции цивилизации Н. Я. Данилевского, Шпенглера, Тойнби, заложивших основы культурно-исторического подхода к проблеме общественного развития. Данилевский выдвинул теорию общей типологии культур, или цивилизаций, согласно которой то, что именуется «всемирной историей», является лишь историей локальных цивилизаций, имеющих индивидуально замкнутый характер и вместе с тем схожих по своему внутреннему механизму. Он вычленил десять «полноценных» самобытных цивилизаций, или культурно-исторических типов общества: египетский, китайский, ассирийско-вавилонско-финикийский, или халдейский, индийский, иранский, еврейский, греческий, римский, ново-семитический, или аравийский, германо-романский, или европейский. Отдавая должное началам экономики и поли-тики, Данилевский сопоставлял славяно-русскую и германо-романскую цивилизации через призму психического строя, религии, воспитания и характера культурной деятельности двух сообществ людей.

Приоритет культурного начала еще более определенно отстаивал Тойнби, для которого цивилизация есть достигшая пределов самоидентификации культура. Все известные в ис-тории цивилизации — это определенные типы человеческих сообществ, «вызывающие ассоциации в области религии, архитектуры, живописи, нравов, обычаев — словом, в области культуры (Тойнби А. Дж. Цивилизация перед судом истории. М., 1996, с. 133). Этот подход положен английским историком в основу различения западной, исламской, православной, индуистской, дальневосточной и др. цивилизаций. По Тойнби, не существует единой истории человечества, значит, и мировой цивилизации. История как некое целое в реальности представляет собой всего лишь «круговорот» отдельных цивилизаций, замкнутых на себя и параллельно, иногда синхронно, сосуществующих. Он насчитал сначала 21 такую цивилизацию, затем сократил это число до 13, исключив «второстепенные» и «недоразвитые». Концепция Тойнби, в частности идея «круговорота цивилизаций», неоднократно подвергалась критике, на которую английский историк нередко реагировал конструктивно и самокритично. С годами он все больше подчеркивал возможности диалога и взаимовлияния цивилизаций, в результате которых могут формироваться некие общечеловеческие универсалии. Тем самым он предвидел и признавал возможность образования мировой цивилизации (по современной терминологии, глобального общества) со всемирной религией и этикой.

Шпенглер, в отличие от Данилевского и Тойнби, не отождествлял, а противопоставлял культуру и цивилизацию, т. к. для него последняя есть продукт вырождения и перерождения культуры. По сути Шпенглер подхватывал и развивал критично-пессимистическое отношение к достижениям цивилизации Ж.-Ж. Руссо, который в «Рассуждениях о науках и искусствах» отмечал «отчужденно-утонченный» характер связи людей в цивилизованных обществах, что выступает прикрытием не только нравственного несовершенства человека, но и не-совершенства общественного состояния человечества в целом. Как чисто искусственное образование цивилизация противостоит культуре как естественному развитию социума. Умирание и смерть культуры — это начало и процесс возникновения и торжества цивилизации, заменяющей творчество бесплодием, развитие — окостенением. Культура плодоносит, созидает, творит «вглубь», а цивилизация — разрушает, омертвляет, распространяется «вширь». Немецкий философ выделил восемь «плодоносных» и «мощных» культур: египетская, индийская, вавилонская, китайская, греко-римская (аполлоновская), византийско-арабская (магическая), западноевропейская (фаустовская) и культура майя; возможно появление еще нерожденной русско-сибирской культуры. Каждая из этих культур рано или поздно входит в стадию упадка и «омертвления», порождая соответствующую цивилизацию. В «Закате Европы» Шпенглер показал это на судьбе «цивилизованного» Рима и современного ему «цивилизованного» Запада, касаясь сфер политики, морали, философии, искусства. У Шпенглера были свои оппоненты и приверженцы, воспринявшие некоторые его идеи, в частности его «апокалиптическое» восприятие судеб западного мира (X. Ортега-и-Гассет, Тойнби, Бердяев и др.).

Следует выделить бердяевскую критику шпенглеровского тезиса «культура переходит в цивилизацию». Соглашаясь с тем, что цивилизация и культура не одно и то же, русский философ настаивал на их противоположности буквально по всем параметрам и признакам. Культура родилась из культа, ее истоки сакральны, она иерархична, «аристократична» и символична по своей природе, благодаря чему является источником и носителем духовной жизни общества и личности. Цивилизация, напротив, сугубо мирского происхождения, «выскочка», абсолютно не связана с символикой культа, родилась в борьбе с Природой, насквозь «буржуазна» и «демократична». Любая цивилизация означает апофеоз общего, повторяющегося однообразия, превалирования материального над идеальным, методов и орудий — над духом и душой, стандарта — над оригинальностью и неповторимостью. Всякая цивилизация ведет себя так, как будто родилась сегодня или вчера, не зная ни могил, ни предков. В характеристике понятия «цивилизация» с Бердяевым солидарен другой русский философ — И. А. Ильин: в отличие от культуры цивилизация усваивается внешне и поверхностно, не требуя всей полноты душевного участия. Народ может иметь древнюю и утонченную духовную культуру, но в сфере внешней цивилизации (одежда, жилище, пути сообщения, техника и т. п.) являть картину отсталости и первобытности. И обратное явление: народ может находиться на высоте технического прогресса и внешней цивилизованности, а в сфере духовной культуры (нравственности, науки, искусства, политики) переживать эпоху упадка. Такие контрасты и дисгармонии «внешней» цивилизованности и «внутренней» культуры наблюдались в истории человечества часто и в наше время особенно заметны. Т. о., исторически сформировались две тенденции отношения к цивилизации, условно говоря, позитивная и негативная. Первую, «феноменалистскую», или «прогрессистскую», помимо уже названных выше Моргана, Энгельса, Гердера, Бокля и др. представляли и развивали Л. И. Мечников («Цивилизация и великие исторические реки»), Э. Б. Тайлор («Введение к научению человека и цивилизации. Антропология») и др. Вторую традицию, усматривавшую в цивилизации всего лишь «эпифеномен», побочное явление исторического развития, несущее в себе угрозу дегуманизации, насилия над окружающей природой и собственной природой человека, разрыва между разумом и нравственностью, отразили в своих сочинениях Руссо, социалисты-утописты, а в наше время — представители философии персонализма, экзистенциализма, неофрейдизма. В настоящее время борьба этих тенденций, или традиций, в истолковании взаимоотношений цивилизации и культуры чрезвычайно обострилась. Применительно к понятию цивилизация следует отметить, что настойчивые попытки ограничить его смысл и содержание областью материальных ценностей, технико-технологических новаций и достижений «комфорта» встречают резонные возражения. Оппоненты напоминают, что в числе великих открытий цивилизации — государственность, рынок, деньги, законодательство, демократия, печатный станок, современные средства ин-формации и т. д. Очевидно и то, что современная наука, техника и технология, обеспечивающие материальный прогресс общества, являются составной частью, подсистемой культуры. Если цивилизацию рассматривать как самовыражение культуры в ее эффективно-инструментальных формах, то их жесткое разъединение, вплоть до противопоставления, лишается смысла.

Особого внимания заслуживает вопрос о типологии современного цивилизационного развития. Выше были вычленены два основных значения понятия «цивилизация»: 1) как стадии перехода от животного состояния, а затем дикости и варварства к собственно человеческим («цивилизованным») формам жизни, определяемым технологическим освоением природы и совершенствованием способа регуляции социальных отношений; 2) как некой устойчивой социокультурной общности людей и стран, сохраняющей свое своеобразие и целостность на больших отрезках исторического времени, несмотря на все изменения и внешние влияния. В последние годы на фоне и под воздействием активно протекающего процесса глобализации (см. Глобализации) (или универсализации) мира на первый план выступает значение термина «цивилизация», фиксирующего предельно общее социокультурное различие между исторически возникшими типами цивилизованного устройства, сосуществование и противостояние которых характеризует то, что можно назвать «современным миром». Это контраверза и дихотомия «традиционалистского» и «техногенного» типа, различающихся буквально по всем параметрам и направлениям развития человеческой жизнедеятельности: в технологии производства и управления, в системе социальных отношений и механизмах регуляции деятельности людей, в ценностных ориентациях и предпочтениях, гарантирующих функциональную стабильность «привычного» уклада и образа жизни. Различие не абстрактное, размываемое бурно идущим процессом модернизации (см. Модернизация политическая. Модернизация социальная), но вполне рельефное, ощутимое и целенаправленное, приобретающее всемирно-исторический, «судьбоносный» характер и значение. Оно представлено и описано в работах Н. Я. Бромлея, Б. С. Ерасова, В. С. Степина, А. С. Ахиезера, А. С. Панарина и др. российских исследователей (см. Цивилизационного развития типы). Амбивалентное состояние современной мировой цивилизации терминологически и содержательно осмысливается как ее распадение на два «древа» — Запад и Восток, каждое из которых имеет свой особый «генотип» и собственную логику развития (Бром- лей), взаимодействие двух типов общества — традиционного и техногенного, отодвигающее на второй план дихотомии «капитализм—коммунизм», «Север—Юг», «Запад—Восток» (М. К. Петров, В. С. Степин), функционирование традиционной и либеральной цивилизации, где «отсталость» первой и «преимущества» второй составляют вместе «дуальную оппозицию, парализующую человечество» (А. С. Ахиезер), либо как переход от индустриального («экономического») общества к постиндустриальному («постэкономическому»), который может быть реализован лишь путем взаимопроникновения достижений и ценностей традиционалистской и техногенной цивилизаций (Н. Н. Моисеев, А. С. Панарин). В ходе современного диалога культур осознается недостаточность обеих моделей мироустройства. И «традиционная цивилизация», скованная в своих возможностях «космогенными» принципами (жесткой зависимостью человека от природы и общества), и «техногенная цивилизация», поставившая человечество перед проблемой выживания, актуализировали вопрос о поисках новых путей цивилизационного развития. 

Вопрос остается открытым, но ясно, что будущее мировой цивилизации нельзя представить себе в парадигме линейного (гомогенного) исторического прогрессизма как механическое соединение «лучших» сторон и достижений двух господствующих типов цивилизации.

Становление постиндустриальной цивилизации, или, иначе, глобального мира (общества), в настоящее время стало предметом острой дискуссии. Мир грядущего нового века и тысячелетия представляется либо «концом истории» (Ф. Фукуяма) и «столкновением цивилизаций» (С. Хантингтон), либо кардинальной перестройкой всего планетарного жизнеустройства путем духовной реформации, диалога культур и демократии участия как условий и предпосылок возникновения цивилизации «гуманистического глобализма». Ю. В. Яковец высказал предположение, что речь идет не о смене одной «долгосрочной» цивилизации другой, а о переломном моменте в истории человеческого рода, подобном появлению самого феномена цивилизации, т. е. о становлении нового «исторического суперцикла», в ходе которого возникнут «промежу-точные» цивилизации, прежде чем новый тип цивилизационного мироустройства утвердится в своей самости. В качестве «контуров» грядущей мировой, общепланетарной цивилизации он выделил следующие тенденции и черты: 1) возрождение гуманизма, 2) появление нового («смешанного») технологического способа производства, 3) кардинальное изменение экономической структуры общества, 4) новые тенденции в социальных и национальных отношениях, 5) возникновение реальной перспективы отмирания государства и права, 6) преобразование всей системы международных и межгосударственных отношений, которое радикально скажется на динамике саморазвития мирового сообщества (см.: Яковец Ю. В. История цивилизаций. М., 1995, разд. 2). Спорный характер предложенной концептуальной схемы не меняет общего вывода, который напрашивается сам собой: понятие «цивилизация» в ходе эволюции, а теперь и в связи с глобальными проблемами все чаще и прочнее сопрягается с понятием «смысл истории», а история смыкается с историософией. Не говоря о вытеснении или подмене национального и регионального своеобразия существующих «цивилизационных миров», сегодня можно отметить особый интерес к процессу становления и формирования «мегацивилизации» глобального мира.

В. И. Толстых

Новая философская энциклопедия. В четырех томах. / Ин-т философии РАН. Научно-ред. совет: В.С. Степин, А.А. Гусейнов, Г.Ю. Семигин. М., Мысль, 2010, т. IV, с. 332-335.

Литература:

Морган Л. Г. Древнее общество. Л., 1935; Энгельс Ф. Происхождение семьи, частной собственности и государства,— Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 21; Бердяев Н. А. Смысл истории. М., 1990; Данилевский Н. А. Россия и Европа. М., 1991; Леонтьев К. Н. Византизм и славянство.— Собр. соч., т. 5. М., 1912; Сорокин П. А. Человек. Цивилизация. Общество. М., 1992; Тойнби А. Дж. Постижение истории. М., 1991; Шпенглер О. Закат Европы. М., 1993; Амелина Е. Понятие «цивилизация» вчера и сегодня,— «Общественные науки и современность», 1992, № 2; Барг М. А. Категория «цивилизация» как метод сравнительно-исторического анализа,— «История СССР», 1990, № 5; Бенвенист Э. Цивилизация. История слова. Общая лингвистика. М., 1974; Бромлей Н. Я. Цивилизация в системе общественных структур,— В кн.: Цивилизации, вып. 2. М., 1993; Ерасов Б. С. Культура, религия и цивилизация на Востоке. Очерки общей теории. М., 1992; Китайская философия и современная цивилизация. М., 1997; Культура и цивилизация (лекции по философии). Саранск, 1997; Панарин А. С. Реванш истории: российская стратегическая инициатива в XXI веке. М., 1998; Райснер Л. И. Цивилизация и способ общения. М., 1993; Сравнительное изучение цивилизаций. Хрестоматия. М., 1998; Степин В. С., Толстых В. И. Демократия и судьбы цивилизации,— «ВФ», 1996, № 10; Февр Л. Цивилизация: эволюция слова и групп идей.— В кн.: Он же. Бои за историю. М., 1991; Хантингтон С. Столкновение цивилизаций?— «Полис», 1994, № 1; Цивилизации, вып. 1, 2. М., 1992; Цивилизация и культура (альманах), вып. 1. М., 1994; Яковец Ю. В. История цивилизаций. М., 1995.