Миф (Кириленко, Шевцов, 2010)

МИФ (греч. mythos) — 1. Древние повествования о богах и героях, о происхождении природного и социального космоса. 2, Один из способов осознания «вечных» проблем индивидуальной и общественной жизни. В исследовании М. можно выделить следующие направления: рационалистическое (Фр. Бэкон, Фонтенель, Вольтер, Монтескье), социо-культурное (Дж. Вико, Ф. Ницше, А. Потебня, Э.Дюркгейм, Э. Кассирер, Б.Малиновский, М.Хайдеггер, А.Лосев), художественно-эстетическое (Шеллинг, братья Шлегели, А.Веселовский, Т.Манн, Я.Голосовкер и др.).

Первое направление основывается на объяснении неизвестного через известное и использует логический прием аналогии. М. в данном случае понимается как результат перенесения человеческих черт на всю природу. С течением времени вопросы соответствия М. реальности «забываются», и он начинает — рассматриваться как аллегория бытия и выражение первооснов духа народа. Рациональное знание постепенно сужает область мифологического мировоззрения; М. трансформируется в науку. Духовный опыт, не поддающийся «перестройке», объявляется «суеверием», обусловленным состоянием «слепоты» человечества. То, что в М. является волей богов и героев, в науке становится причинностью. Деление всего духовного опыта человечества на «истинный» и «ложный» или вытесняет М. как заблуждение из культуры, или сводит его к рациональному знанию.

Начиная с XVIII—XIX вв. философия, опираясь на достижения этнографии, лингвистики, социологии, социальной психологии, пыталась объяснить М. как функцию культуры, как специфический способ социальной регуляции. Основным принципом такого объяснения стало рассмотрение М. как необходимой реакции коллективного сознания на социальные потребности в коллективных действиях, на потребности психологического свойства (преодоление страха, неуверенности, смягчение стрессов, потребность в образце для подражания). М. при таком способе его интерпретации сближался не столько с наукой, но и с идеологией, нравственностью, политикой, религией.

Третий путь постижения М. — изучение произведений искусства как формы актуального бытия мифологического сознания. Общаясь с произведением искусства, мы словно начинаем жить в М„ полном загадочных и чудесных событий. Произведение искусства, созданное художником-«мифотворцем», сохраняет особенности древнего М., но утрачивает его строгую архитектонику. Жизнь, открывающая в искусстве свое прекрасное, ужасающее, вызывающее смех, далекое от повседневности лицо, оказывается источником М. и основным объектом осмысления и переживания.

В основе М. лежит особый тип освоения человеком мира — мифологическое сознание. М. всегда эмоционально окрашен, он есть синтез чувственного и рационального, своего рода «мыслеобраз». Мифологическое сознание лишено субъект-объектной структурированности, четкого противопоставления субъекта и объекта. Для М. характерна вне- временность, архетипическая структура. В нем нет различия между естественным и сверхъестественным, характерного для религии. М. раскрывает себя через символы. Это форма не только мысли, но и жизни. «Жизненность» М. есть выражение потребности в мировоззренческой целостности человеческого сознания.

Важнейшая функция М. — сохранение традиции в изменяющихся условиях. Устойчивость мифологических конструкций объясняется их способностью наполняться различным содержанием в различные исторические эпохи (М. об Орфее и Эвридике, М. о Сизифе, М. о Лаокооне и др.). Само восприятие М. предполагает его трансформацию. Поэтому он реально существует не в качестве «подлинного» первоначального варианта или в качестве выделения смыслового инварианта различных версий, но как сумма равноправных вариантов. М. — явление не познавательного, но поведенческого плана, поэтому он постоянно смешивается с обыденным опытом.

М. не только выполняет функцию стереотипизации человеческого поведения. Мифологическое мышление пробуждается в человеке в экстремальных ситуациях. Когда рассудок бессилен справиться с абсурдностью ситуации, мифологическое мышление приносит спасительные образы, которые не являются ни истинными, ни ложными, но которые идут «вслед» за жизнью. Жизнь как нерасторжимое единство конечного и бесконечного, дискретности и единства — основа М. как неуничтожимой формы принятия жизни. По словам А. Лосева, только М. может удержать в себе и одновременно преодолеть коренное противоречие жизни — противоречие «вечного созидания» и «вечного пожирания созданного». Прагматическая функция М.

состоит не в том, чтобы объяснять, а в том, чтобы подтверждать; не удовлетворять любопытство, а придавать уверенность и силу, связывая между собой смыслы происходящих событий.

М. несет в себе два основных мотива. Один из них связан с человеческой судьбой, с тем эмоциональным напряжением, которое испытывает человек, предчувствующий неизбежность смерти. М. придает предчувствию яркую ощутимую форму, вписывает человека в контекст мироздания, возвышая его над обыденностью собственного физического существования.

Другой мотив — отношение к проблемам социального устройства. К М. прибегают для обоснования социальных различий, для изменения, восстановления или сохранения прошлого. Социальный М., как правило, переплетается с легендами об историческом, культурном прошлом народа. Социальный М. осуществляет себя в устойчивых формах человеческого поведения, связан с обрядами, ритуалами, воплощается в таких предметных формах, как храмы, мавзолеи, эмблемы, одежда. Социальный М., рожденный противоречиями повседневной жизни и являющийся своеобразной формой их разрешения, — неизбежное явление. Он тесно связан с идеологией. Идеология актуализирует лишь одну сторону мифологического сознания — организующе-нормативную, отсекая творческое начало в М. В социальной мифологии, как правило, присутствуют следующие мыслеобразы: признание раскола всего человечества на «гонителей» и «гонимых», на носителей абсолютного зла и абсолютного добра; ощущение надвигающейся катастрофы, рассмотрение человека как деятельного, активного существа, от действий которого зависит конечный ис-ход борьбы между добром и злом; наличие лидера-спасителя, способного организовать человеческую активность, найти для всех путь спасения — борьбы за правое дело. 

Однако само мифологическое сознание не вырабатывает конкретных образов общества будущего, так необходимых идеологии. Идеология с этой целью создает своеобразный синтез М. и утопии. М. с помощью утопии переносит желаемое в будущее; образ катастрофы позволяет освободить «мировоззренческое пространство» для идеологических конструкций.

М. — составная часть культуры. В ее системе он является основанием непрерывной перспективы, в которой хаотически-многообразный мир повседневных забот, печалей и тревог обретает осмысленность движения к некоей общей цели. Проходя свой жизненный путь, человек руководствуется верой, личным опытом и памятью прошлых поколений, хранящей следы тех времен, когда происходили события, ставшие толчком для возникновения М.

Кириленко Г.Г., Шевцов Е.В. Краткий философский словарь. М. 2010, с. 226-228.

Понятие: