Базар

Что такое восточный базар? Авторы книги про Омара Хайяма Ш. Султанов и К. Султанов описывают занятную сценку: как выглядел базар в городе Нишапур в день рождения Омара 18 мая 1048 года – глазами Ибрагима, отца новорожденного.

«Времени еще немного. Но спешат, как опоздавшие школяры на урок, погоняя своих ослов и верблюдов, купцы. Животные нагружены тяжелыми тюками. Надо как можно быстрее занять самое бойкое и оживленное место и разложить товары так (мастерства для этого купцам не занимать), чтобы ни один покупатель не прошел равнодушно. Топот подкованных ослов перебивает блеяние и мычание домашнего скота. Скотоводы ведут на свой базар быков, баранов, козлов и всякую другую живность.

Начинают колдовать возле своих тандыров хлебопеки, разжигают огонь хозяева придорожных харчевен и караван-сараев. К полудню весь базар (Ибрагим как-то слышал от имама соборной мечети, что в Нишапуре 200 тысяч коренных жителей, а сколько приезжих - один Аллах знает) захочет есть, поэтому еду надо готовить заранее и побольше. За недорогую плату можно будет приобрести горячую ячменную, а тем, кто побогаче, пшеничную лепешку, миску рисовой или бобовой похлебки, жареное мясо - кебаб.

Ибрагиму не хотелось сегодня торопиться. Он шел к Большой четырехугольной площади, центру базара, по пути прицениваясь к финикам, к появившимся недавно новым сортам риса, как истинный знаток пробуя их на вкус, к грецким орехам ...

Нишапур - город не из маленьких. Его окружность[1]один фарсанг. И большую часть занимает рабад - предместье. Чтобы обойти его и поздороваться с каждым купцом и Ремесленником, не хватит и семи дней. Спохватившись, Ибрагим заторопился. Ему надо было туда, где разворачивалась основная торговля.

Базар ... Попадая сюда, Ибрагим окунался в знакомую и дорогую его сердцу стихию. Он знал, что любой купец выложит перед ним свои лучшие товары. И если в природе только семь цветов, то на нишапурском базаре их обнаружишь тысячи. Торговцы из Шираза, Казвина, Бухары, Рея, Самарканда, Исфахана привезли ткани - шелковые, парчовые, шерстяные, из хлопка.

В ковровом ряду больше всего торговцев из Шираза и Рея. Говорят, мастера из этих городов бросают готовые ковры на пыльную улицу и по ним каждый день проходят тысячи людей. Так добиваются они прочности и мягкости своих изделий, украшающих дома и дворцы. Но зато после, уже обработанные, ковры достигают такого совершенства, что правители соседних стран считают незазорным дарить их друг другу. И правда, если долго смотреть на таинственные узоры, может закружиться голова.

Дороги от центра базарной площади расходятся по четы[1]рем направлениям: на восток, где находится соборная мечеть, на север, в шахристан, откуда пришел Ибрагим, на юг - к могилам потомков Хусейна. И везде по сторонам пути стоят караван-сараи и лавки. Самая оживленная дорога - западная, ведущая к малой четырехугольной площади. А недалеко от нее, на площади потомков Хусейна, высится великолепный дворец, возведенный еще Амром ибн Лейсом. Бок о бок с дворцом (о, злая шутка судьбы!) - построенная позже тюрьма.

Походив по базару, потолкавшись возле фокусников, которые забавляли народ ходьбой на длинных ходулях и извергаемым изо рта пламенем, Ибрагим двинулся к малой четырехугольной площади. Здесь ряды лавок напоминали о сказках «Тысячи и одной ночи»: купцы из Рея, Кашана и Исфахана с разнообразной поливной керамикой. Своим товаром они вытеснили местных соперников. И только у них брали нишапурцы посуду и плитки для облицовки куполов и фасадов, чаще всего голубоватого или бирюзового цвета.

Дальше шли ряды кузнецов, медников, золотошвеев, кожевников ... Здесь можно было купить соху, плуг или мотыгу - что кому по достатку. Торговцы позвякивали медными блюдами и кувшинами. Блестела на солнце ярко начищенная бронза. Металлические зеркала отбрасывали в глубь лавок солнечные зайчики. Лежали и висели на крючках красочно расшитые тюбетейки и халаты, а неподалеку виднелись мягкие кожаные и сафьяновые сапоги. Но в этих рядах - будь только деньги! - легко было не только одеться с головы до ног, но и украситься: серьги, кольца, перстни, браслеты, пряжки и цепочки из золота и серебра могли привести в восхищение не только женщин и молодых повес, но и людей вполне степенных. Чуть поодаль сидели купцы, продававшие изящные вещицы из слоновой кости и черного, как уголь, эбенового дерева.

Шум, крики, толчея, споры царили всюду, кроме рядов, где продавали пряности: перец, имбирь, барбарис, гвоздику и сотни других специй, названий которых не знал даже Ибрагим. Седобородые старцы с удлиненными смуглыми лицами не гнались за покупателем, не заглядывали ему в глаза. Казалось, они знают какую-то тайну, и не все - только избранные - могут приобщиться к ней. Здесь палаточник купил цветочные эссенции и розовое масло. Возвратившись к ювелирам, он поторговался с горбоносым иудеем в ермолке и,  удачно сбавив на четверть запрошенную цену, купил понравившийся ему золотой перстень с гранатовым глазком.

Время приближалось к полудню. Все правоверные мусульмане устремились в восточную часть рабада, туда, где находилась соборная мечеть. Толпы идущих людей подняли клубы пыли, которая плотной стеной повисла над базаром и всем предместьем. Среди направлявшихся на джума намаз людей Ибрагим видел знакомых купцов, ремесленников, дихкан. Многие уже знали о счастливом для Ибрагима событии. Сыпались поздравления, пожелания здоровья и счастья отцу, ребенку и матери.

Цитируется по изд.: Султанов Ш.З., Султанов К.З. Омар Хайям. [ЖЗЛ]. М., 1987, с. 29-31.

Понятие: