Касты, варны, джати (Кей, 2011)
В основном веды и эпические произведения повествуют об интересах и помыслах почти исключительно благородной клановой знати. Эти семейства воителей, называемые кшатриями или раджанья, подчинялись вождю, с которым находились в родстве по линии общих предков. Их вождь именовался раджой. Это слово, обозначая лицо богатое и могущественное, впоследствии получило иной смысл. Так стали называть царя в монархических государствах и члена избранного правительства в республиках. Так, Вайшали, столицу личчхавов, на севере Бихара, как говорят, населяли 7707 раджей, а по другим источникам — «дважды по 84 000 раджей». Помимо лидерства радж кшатрии признавали священную власть невоенного духовенства — брахманов. Занятие священников было наследственным, они вели свой род от пророков древности (риши). Вскоре брахманы образовали отдельную касту со своими правами и запретами, получившую монополию на священные знания или, выражаясь академическим языком, религиозную ортодоксию.
К двум этим кастам добавилась третья, возможно, чтобы отделить представителей кланов от менее прославленных семейств, которые позабыли боевое прошлое ради сельского хозяйства и других занятий, связанных с производством полезных продуктов. Для этой касты используют название «вайшья», от слова «виш», первоначально «население, народ». Считается, что они тоже потомки ариев, а значит, наряду с брахманами и кшатриями считаются двиджа, дважды рожденными (один раз физически, другой — ритуально). В новых государственных структуpax кшатрии (наделенные силой) занимали военную, политическую и административную власть. Остальные посты — грамини и грихпати (сельские старосты и управляющие имениями) — занимали «ненаделенные силой» вайшьи. Их роль заключалась в том, чтобы наживать богатство, от которого зависели брахманы и кшатрии или, как пишется в текстах, на котором они могли «пастись». В погоне за этим идеалом многие вайшьи приобретали обширные земельные наделы, другие вкладывали средства в производство и торговлю. ГЬраздо позднее, когда воинственных кшатриев стали ассоциировать с народом раджпутов, вайшьи в сознании людей прочно связались с тороватыми банья.
Помимо ариев эти места населяло еще множество на[1]родов, упомянутых в ведах как даса. Все они в какой-то степени подверглись арианизации. Представители некоторых, наиболее многочисленных в своем регионе, пронизанном местными кланами, активно взаимодействовали с дважды рожденными, их божества и ритуалы пополняли растущий пантеон того, что мы зовем индуизмом. Другие же племена остались верны привычному укладу жизни, взаимодействия с ними не происходило. После завоевания их территории они считались рабами и носителями
скверны. Даса превратились в домашних рабов или в невольников-крестьян. Трудно сказать, можно ли считать такое положение рабским по сравнению, скажем, с долей древнегреческих или римских рабов, но практически все представители местных народов получили статус шудр. Этим же словом называли людей неясного происхождения и потомков от смешанных браков. Однако положение этих людей было вполне определенным. Если от вайшья ожидали богатства, то от шудры — труда.
Таковы были четыре первые касты. Часто приводимые цитаты из последней (X) мандалы «Ригведы» ясно показывают отношение между ними. Жестокий миф повествует, как боги, вырезая священный образ человечества, раскололи его на четыре части, каждая из которых соответствовала определенной касте.
Его рот стал брахманом,
(Его) руки сделались раджанья,
(То,) что бедра его, — это вайшья,
Из ног родился шудра.
Так возникла иерархия общественных слоев. Касты исключали смешение, их чистота поддерживалась священными ритуалами и запретами. Правила запрещали физические контакты между ними, традиции кланов исключали смешанные браки.
Веды используют слово «варна» — цвет. В контексте арийского самоопределения можно предположить, что речь идет о «черных» даса и высших кастах, представители которых имели более светлую кожу. Такое предположение спорно. «Махабхарата» называет следующие цвета для каст: белый, красный, желтый и черный. Это скорее похоже на символические обозначения, чем на окраску кожи. Недаром кастовая система отличалась крайней жесткостью. В то время, как и ныне, кастовая принадлежность служила не только индикатором материального благополучия. Даже иерархия четырех слоев общества была неоднозначной. В государствах с республиканской системой управления главенствовали скорее кшатрии, чем брахманы. Несомненным признаком прогресса служило то, что в эту систему всегда можно было войти. Ценность заключалась в возможности приспособить к системе новые племена, культы и профессии — система оставалась надежной. «Варна служила механизмом ассимиляции». При этом она несомненно была еще и средством регулярного притеснения, гениальным способом держать в узде самые развитые и многочисленные племена. Подобно распространению СЧЛК, она охватила от края до края весь север Индии, связав множество государств общей социальной, культурной и языковой средой. Такое объединение могло привести к возвышению этого края — впоследствии привело.
В буддистских текстах, а порой до сих пор и в повседневном употреблении для обозначения касты пользуются словом «джати». Это слово происходит от глагола со значением «рождаться». Здесь акцент делается не столько на степень ритуальной чистоты, как при рассмотрении четырех варн, сколько на принадлежность к определенной группе по рождению. Если варна накладывает теоретические рамки, то джати проявляет их на практике. По сравнению с ведическими временами структура общества неимоверно усложнилась, формирование каст стало происходить не столько по ритуальным признакам, сколько по месту жительства и ремеслам. Джати определяла географическая, племенная, религиозная и — прежде всего — экономическая и профессиональная специализация.
Появление специализации превратило пропасть между социальными слоями в бездну. Представители низшего слоя — чандалы, неприкасаемые —потеряли из-за рода своей деятельности всякую возможность контакта с остальным обществом. Лишь вершина пирамиды оставалась расколотой, поскольку некоторые группы брахманов добились привилегии сажать на трон царей и утверждать династии, а прочие довольствовались исполнением обрядов в деревнях и домах.
В монархических государствах родственники государей исполняли функции бюрократии. История должностей носителей сокровищ — ратнинов — восходит еще к ведическим временам. В числе таких должностей колесничий, ловчий, сказитель. Вне этого ранга стояли сенапати, или сенани (воевода) и пурохита (первосвященник). Колесничий, возможно, позже превратился в хранителя сокровищницы, а гонец — в «чиновника, в ведении которого находились государственные кони и который следил за соблюдением династической преемственности». Подобные процессы появления чиновников позже пройдут и в Европе. При нормандском королевском дворе главный конюший (лат. comes stabuli) превратился в констеб ля, а смотритель королевских лошадей (mareschal)— в маршала.
Но особенно сильно проявлялась специализация в производстве и торговле. Плотник, искусный в изготовлении колесниц и тоже принадлежавший к числу ратнинов, теперь стал главой мастеровых — кузнецов, ювелиров, гончаров, ткачей, травников и резчиков по кости. Некоторые ремесленники были привязаны к своей деревне или к определенному месту, поскольку там находились источники сырья, нужного для работы. Другие старались селиться в городах, столицах, поближе к покровительствующему двору. Ремесло требовало работы многих людей, его навыки передавались от учителя к ученику, и вскоре оно стало наследственным. Новые группы ремесленников с готовностью принимали статус джати по роду занятий, становясь чем-то вроде гильдии. Джати увеличивались и множились, но все они имели в своей основе экономическое сообщество. Отчасти они поддерживали друг друга, как яствует из бурного развития экономики в новых государствах.
Похожие перемены начались и на полуострове. Поскольку ни Махавира, ни Будда на юг не ходили, их последователи имели в этих землях мало влияния, в текстах не встречается упоминаний о них вплоть до 1-го тысячелетия. Но ясно, что на юге образовались зародыши государств, которые занимались морской торговлей. Неизвестно, какова роль арианизации в их возникновении. Из четырех варн там прижились только две, хотя эпосы на юге были известны, брахманы почитались, и разделение общества происходило во многом по-арийски, с соблюдением отдельных правил для каждой группы. Фактически на полуострове до сих пор нет вайшьев и кшатриев.
Цитируется по изд.: Кей Джон. История Индии / Джон Кей: пер. с англ. И. Летберга, - М., 2011, с. 90-94.