Жалость (Маслин, 2014)

ЖАЛОСТЬ - одно из этико-философских понятий русской мысли (см. Кенотизм). Идея жалости, сострадания пронизывает литературу Древней Руси, отражается в многочисленных посланиях средневековых мыслителей, сочинениях Иосифа Волоцкого и Нила Сорского, Васеиана Патрикеева, Максима Грека и других. Гуманисты XVIII века Сковорода, Новиков, Радищев с нескрываемой скорбью писали о страданиях человека и выступали обличителями «неправд» русской жизни. С этого времени в центре русской философии оказывается проблема социальная - проблема подлинной человечности в отношениях людей. Чаадаев в «Философических письмах» говорил о «замечательном свойстве» человеческой природы - способности сливаться с др. людьми, или «симпатии, любви, сострадании», без которых человек был бы лишен разумности и не отличался бы от животных. Гоголь опору состраданию, любви к столь несовершенным и столь малопривлекательным людям искал в обращении к Христу, в построения православной культуры. А. С. Хомяков считал, что здоровье души человека требует ее пребывания в сострадании и «общении любви» с душами других людей. Киреевский, вдохновлявшийся творениями отцов церкви, писал о восстановлении первозданной личности человека, которое невозможно без собирания всех сил души, в том числе разума, воли, чувства, совести, «справедливого и милосердного», в одно живое внутреннее целое. Пафос любви и сострадания к отдельному человеку ставит Бенинского в непримиримую оппозицию к некогда любимому им Гегелю: «Что мне в том, что живет общее, когда страдает личность». Судьба «субъекта», индивидуума, считает он, важнее судеб мира и гегелевской «всеобщности»; а иначе — «я не хочу счастья и даром». У Герцена идея сострадания связана не только с отношением к России и ее народу, но и с любовным очищением души каждого человека, с «прижиманием к груди всей вселенной». Несомненно, что одной из движущих причин борьбы многих русских мыслителей и революционеров за реализацию на земле идеального (в основном социалистического) строя было чувство сострадания к тяжелому положению своего народа. Михайловский выразил это в следующих словах: «Мы поняли, что сознание общечеловеческой правды... далось нам только благодаря вековым страданиям народа». Тема жалости к угнетенному человеку и народу нашла сильнейшее выражение в творчестве Толстого, Достоевского, Чехова и других художников и мыслителей России. У К. Н. Леонтьева проводится четкое различие поверхностной, без Бога, жалости к людям и подлинной жалости, подлинного милосердия, основанного на вере и страхе Божьем. В книге «Оправдание добра (Нравственная философия)» В. С. Соловьева чувство жалости, или симпатическое чувство, сострадание, является одной из незыблемых и вечных основ человеческой нравственности наряду со стыдом и благоговением; корень ее, как и последних, - в природе человека. Жалость в отличие от стыда, присущего исключительно человеку и выражающего этическое отношение к низшей человеческой и внешней природе, свойственна, считает Соловьев, в зачаточной форме многим животным, и поэтому человек без стыда как бы возвращается к животному состоянию, а человек без жалости падает ниже животного уровня. Даже любовь в смысле чисто психологическом он объясняет как укоренившуюся, ставшую постоянной жалостью. Наличие в душе человека природного «корня» жалости, согласно Соловьеву, позволяет надеяться на установление должных социальных отношений, ибо она может выступить основанием принципа альтруизма и реально побуждать к альтруистическим действиям. Соловьев не соглашается с иррациональным пониманием сострадания А. Шопенгауэром как непосредственного и полного отождествления себя и другого. Суть жалости, считает он, в естественной и разумно вполне понятной всеобщей связи существ и в признании за каждым из них права на существование и наибольшее благополучие. Из идеи жалости, взятой в ее всеобщности и объективности, следуют идеи правды (т. е. признания объективной близости, подобия мне др. существ) и идеи справедливости (т. е. отношения к др. существам, как к себе). Из принципа соответствия правде (принципа альтруизма) можно вывести, согласно Соловьеву, и правило справедливости (никого не обижать), и правило милосердия (всем помогать). Чувство жалости, согласно Соловьеву, может безгранично углубляться, возвышаться и расширяться — от материнской любви, семьи «переходить на род и племя, на гражданскую общину, на целый народ, на все человечество, обхватывать, наконец, собою объем всего живущего во вселенной». Любить ближнего, как самого себя, означает «жалеть его, как самого себя». И эта любовь вместе с любовью к материальной природе и любовью к Богу составляет нравственный смысл жизни, или совершенное Добро. У Флоренского (Столп и утверждение истины. М., 1914) очищение сердца человека от «скверны», т. е. от того, что отъединяет от Бога и твари, - это горение сердца о тварном, потому что открывается «вечная и святая сторона всякой твари». И это горящее сердце есть сердце милующее. По Франку, реальным показателем личной веры человека в «небесное сокровище» является действенное сострадание, действенная забота о страждущих, голодных и бездомных. Сострадание, жалостливость как одну из основных черт русского человека отмечает Н. О. Лосский в работе «Характер русского народа» (1957), ссылаясь на публицистику Достоевского, произв. Толстого, на многочисленные факты исторического развития России. 

В. Л. Курабцев

Русская философия. Энциклопедия. Изд. второе, доработанное и дополненное. Под общей редакцией М.А. Маслина. Сост. П.П. Апрышко, А.П. Поляков. – М., 2014, 191-192.

Литература:

Хомяков А. С. О старом и новом: Статья и очерки. М., 1988; Соловьев В. С. Оправдание добра. Нравственная философия // Соч.: В 2 т. М., 1988. Т. 1; Флоренский П. А. Соч.: В 2 т. Т. 1; Столп и утверждение Истины. М, 1990; Лосский Н. О. Условия абсолютного добра. М.. 1991; Кудрявцев Ю. Г. Три крут а Достоевского. М., 1991; Половинки» С. М. Русская религиозная философия. М., 2010.