Древний мир
ДРЕВНИЙ МИР - в широком смысле обозначение первого и наиболее длительного периода истории человечества от начала формирования человеческого общества (800-100 тысяч лет до н. э.) до начала феодальной формации (первые века н. э.). Это понятие охватывает 2 периода - первобытное общество и рабовладельческий строй (Древний Восток и Античность). В узком смысле Древний мир - период рабовладельческой формации; изучение этого периода - предмет исследования специальной дисциплины - древней истории.
Понятие древней истории не сразу вошло в обиход научной и общественной мысли. У античных авторов начальный период становления рабовладельческого общества заполнялся легендами и мифами, сводился к деяниям богов и мифических героев. Лишь у передовых мыслителей древности (особенно у Тита Лукреция Кара) начинает складываться представление о том длительном пути, который прошли люди от эпохи дикости до античной цивилизации. Понятие структуры и развития античного рабовладельческого общества дал величайший мыслитель античности Аристотель. В период средневековья в соответствии с господствующей религиозной идеологией основным рубежом в истории человечества считалась победа христианской церкви, что нашло отражение в сочинениях «отцов церкви»" Иеронима, Августина и др. Предшествующая история рассматривалась как период язычества, и все развитие человечества соответственно распадалось на две эпохи - язычество и христианство. Библия считалась священной историей человечества и также делилась на две эпохи: дохристианскую - Ветхий завет, и христианскую, начинающуюся с Нового завета. Однако все большее накопление знаний об античном мире, его политических институтах и теориях, его философии, все большее внимание к ним, особенно со времени Возрождения, производит переворот в этой теологической концепции и ведет к становлению лишенного богословского толкования понятия древней истории (итальянские гуманисты Л. Бруни, Ф. Бьондо, Н. Макиавелли, французский гуманист Ж. Боден и др.). В эпоху Возрождения и затем в эпоху Просвещения большое значение приобретает изучение духовного наследия Древнего мира, его философии и науки, все больший интерес проявляется к античной политической борьбе; деятели буржуазной революции, как заметил Маркс, охотно рядились в тогу античных политических деятелей и принимали их имена: так, Шометт, один из видных деятелей французской революции конца 18 века, принял имя античного философа-материалиста Анаксагора, а Вабёф назвал себя Гракхом в честь римского народного трибуна. Эпоха Просвещения осветила критически мн. стороны древней истории. Так, крупный мыслитель итальянец Дж. Вико старался уяснить, почему расцвет античной цивилизации сменился сумерками средневековья; выдающийся английский историк Э. Гиббон поставил вслед за ним проблему крушения античного мира. Эта проблема стала весьма важной для всего мировоззрения, для понимания прогресса и дальнейших судеб человечества. Но просветители оставили в тени вопросы экономики и кардинальные проблемы социальных отношений. В поле их зрения находились главным образом политические институты, объяснение которым они искали в умонастроениях, если не считать попыток Ш. Монтескьё привлечь географический фактор. Географический горизонт авторов, писавших о древней истории, был еще узок. Безмолвными оставались цивилизации Египта, Вавилона, весь Древний Восток. Не видны были пути, которые бы связывали Запад с древними цивилизациями Китая и Индии. И все же изучение древней истории в эпоху Просвещения имело огромное значение: поднимались такие важные проблемы, как возникновение государства, происхождение неравенства (например, Ж. Руссо). Этот вопрос особенно разрабатывался утопистами. Так, Ш. Фурье горячо выступал против идеализации античного общества с его неравенством и порабощением людей.
Однако понадобилось долгое время для того, чтобы создалось представление о последовательности ранних ступеней развития человеческого общества. Античные авторы, которые усердно изучались, давали для этого только некоторый материал. Разрешение вопроса принесли этнография (например, труд Л. Моргана «Древнее общество») и археология. По мере развития этих дисциплин создавалась все более реальная возможность глубже и правильнее понять начальные этапы истории Древнего мира, заменить легенды подлинными очертаниями исторического процесса. В 17-20 веках в результате изучения санскритской литературы (английский ученый У. Джонс, немецкий ученый Хольбрун и др.), китайских первоисточников (французский ученый Ф. Ноэль и др.), дешифровки клинописи (немецкий ученый Г. Гротефенд, английский ученый Г. Роулинсон) и египетских иероглифов (французский ученый Ф. Шампольон) раздвинулись рамки древней истории и в это понятие были включены страны Древнего Востока. Потребовалась значительная ломка прежних представлений. Воспитанные на старых идеалистических традициях, многие ученые ждали от расшифровки древневосточных письмен мистических и философских откровений. Все фантастические и антинаучные попытки расшифровать древнеегипетские иероглифы были связаны с этим настойчивым желанием разглядеть в каждом тексте «восточную мудрость». Настроившиеся на такой лад ученые были немало поражены, когда вместо ожидаемых философских трактатов были прочтены документы хозяйственной отчетности.
Вставал вопрос, каково взаимоотношение двух частей единого понятия Древний мир - классической древности и Древнего Востока. На этот вопрос, конечно, в первую очередь, следовало дать ответ, исходя из социально-экономической природы того и другого общества. Но буржуазные теоретики начали решать задачу с другого конца - так, как им подсказывал идеалистический метод. Старые и новые европоцентристские предрассудки, концепция так называемой западной цивилизации толкали исследователей к возвеличиванию классической Греции и Рима. Роковую роль в этом отношении сыграла «Философия истории» Гегеля. Продолжала существовать и другая концепция, возвеличивающая черты патриархальности и отсталости в культуре стран Древнего Востока. Становилось совершенно очевидным, что на идеалистической основе ни уяснить сущность понятия древней истории, ни установить место в историческом процессе древневосточных цивилизаций и так называемой классической античности невозможно. Новые непреодолимые трудности возникли перед идеалистической историографией, когда в истории Древнего Востока начали обнаруживаться такие ступени развития, которые нельзя было объяснить с точки зрения теорий прямолинейного прогресса. После того как в конце 19 - начале 20 веков была открыта крито-микенская культура, когда многим искусствоведам росписи на дворцах напомнили памятники французского искусства 18 века, идеалистические концепции, соединявшие различные общества в понятие древней истории, были разрушены. Как случилось, что после такого расцвета искусства в Древнем мире последовал период упадка - этот вопрос, поставленный буржуазными историками, с еще большей силой прозвучал после открытия в 20-х годах 20 века развалин Мохенджо-Даро в Индии, где сохранились не только памятники искусства, но и материальной культуры (водопровод, мощеные улицы).
В кризисе буржуазного историзма, в кризисе буржуазной однолинейных теорий прогресса и плоской эволюции, истолкованию новых данных по древней истории принадлежало большое место. В эпоху империализма была создана в последние десятилетия 19 века рядом крупных буржуазных ученых (немецкие ученые Э. Мейер, Р. Пёльман и др.) теория циклизма, отвергающая идею прогрессивной смены общественного строя, выдвинутую марксизмом. Эта теория утверждала, что Древний мир знал «свою древность», «свое средневековье», «свой капитализм» и даже «свой государственный социализм», на основании чего делался вывод, что человечество будто бы осуждено вечно повторять уже пройденные стадии, не двигаясь вперед. В дальнейшем многие буржуазные философы и социологи, ссылаясь на материалы древней истории, наперебой заговорили о том, что нет никакого единого исторического процесса. Видный английский историк А. Тойнби писал, что присоединять одну древнюю цивилизацию к другой - это значит приставлять друг к другу бамбуковые палки: как бы искусно это ни делалось, живого, растущего бамбука не получится. Крупный французский историк философии Э. Брейе заявлял, что так называемая древняя история есть на самом деле лишь процесс рождения и смерти отдельных цивилизаций. В противоположность марксизму-ленинизму, утверждающему спиралеобразное развитие истории человечества, повторяющее до некоторой степени развитие прошлого, но каждый раз на более высокой ступени производительных сил, буржуазные историки вплоть до последних лет продолжают представлять всемирную историю в виде отдельных кругов, не связанных между собой. Оставаясь в зависимости от порочной теории циклизма, буржуазная историческая наука, накопившая за последние десятилетия большой материал по экономической и социальной истории и по истории классовой борьбы, вместе с тем не только не решила, но и значительно запутала важнейшие вопросы социальной структуры древнего общества.
Вот почему марксистско-ленинский анализ вопросов древней истории, казалось бы столь удаленных от политической злобы дня и от основных проблем идеологической борьбы, оказался весьма важным и нужным. Марксизм-ленинизм показал, что вся древняя история есть история возникновения, развития и гибели рабовладельческого способа производства. Это была необходимая стадия в развитии человеческого общества, и Энгельс справедливо подчеркивал, что без античного рабства не было бы современного социализма. Анализ рабовладельческого способа производства является ключом к изучению всех социальных, политических и идеологических форм древнего периода истории. В. И. Ленин писал: «Во времена рабовладельческие в странах наиболее передовых, культурных и цивилизованных по-тогдашнему, например, в древней Греции и Риме, которые целиком покоились на рабстве, мы имеем уже разнообразные формы государства. Тогда уже возникает различие между монархией и республикой, между аристократией и демократией» (Соч., т. 29, с. 442). Не только для политической надстройки, но и для других форм общественной жизни чрезвычайно важно изучить, покоились ли те или иные древние общества уже целиком на рабстве или значительное место еще занимала общинная собственность, которая, по выражению Маркса, являлась прочной базой восточного деспотизма. Уровень и характер развития рабовладельческих отношений объясняет конкретное многообразие различных древних обществ. Только изучение общей социологической основы может дать твердые, совершенно объективные критерии для определения хронологических и географических границ понятия древней истории. Марксистская диалектика позволяет вскрыть и те общие закономерности, которые объединяют рабовладельческий мир (от возникновения первых очагов цивилизации на Ниле, в Двуречье, в Индии и Китае до своеобразной исторической судьбы западных провинций Римской империи). Марксистский диалектический метод позволяет вскрыть и понять все то специфическое и особенное, что отделяет друг от друга этапы в развитии рабовладельческого строя, и конкретные общества, выросшие в различных условиях. Исторический материализм позволяет ответить и на вопрос, который оставался совершенно неразрешимым для передовых мыслителей буржуазии, - о неизбежной гибели рабовладельческого строя и о развитии на его развалинах феодализма.
Углубленное изучение древней истории вызвало к жизни специальные дисциплины, изучающие отдельные районы Древнего мира. Эти дисциплины дают конкретный материал по истории отдельных обществ Древнего мира и показывают, в каком направлении шло и происходит их изучение. См. статьи Античность, Древний Восток, Арабистика, Ассириология, Африканистика, Византиноведение, Востоковедение, Египтология, Индология, Иранистика, Синология, Семитология, Тюркология, Хеттология, Японоведение.
Ю. П. Францев. Москва.
Советская историческая энциклопедия. В 16 томах. — М.: Советская энциклопедия. 1973—1982. Том 5. ДВИНСК - ИНДОНЕЗИЯ. 1964.
Литература:
Всемирная история, т. 1-2, М., 1955-56;
История др. мира во "Всемирной истории", подготовляемой Академией наук СССР, "ВДИ", 1952, No 1;
Жуков Е. М., О периодизации всемирной истории, "ВИ", 1960, No 8.
См. также лит. при ст. Всемирная история, Античность, Древний Восток и в ст. о др. отраслях ист. науки.