Французский абсолютизм (ВИ, 1958)

Французское государство XVII века, построенное на принципе абсолютной власти короля, по своей классовой природе было диктатурой дворянства. Главным назначением абсолютистского государства была защита феодального строя, феодального экономического базиса от всех антифеодальных сил.

Основной антифеодальной силой являлось крестьянство. Сила крестьянского сопротивления в течение позднего средневековья все нарастала, и только централизованный орган принуждения — государство имело возможность успешно противостоять ей. Важным союзником крестьян было городское плебейство. Но только присоединение буржуазии к народным массам и руководство с ее стороны могли превратить стихийную борьбу антифеодальных сил в революцию. Важнейшей задачей абсолютизма было препятствовать образованию такого блока буржуазии, крестьянства и плебейства. Королевское абсолютистское правительство, с одной стороны путем некоторого покровительства отвлекало буржуазию от союза с народными антифеодальными силами, а с другой стороны, беспощадно подавляло выступления крестьянства и плебейства.

Но из факта покровительства буржуазии со стороны абсолютизма отнюдь не вытекает, что правы те буржуазные историки, которые утверждают, будто абсолютизм был двух-классовым, «дворянско-буржуазным» государством или даже просто «буржуазным». Абсолютизм действительно сложился в ту эпоху, когда потенциальная мощь буржуазии (при условии ее союза с народом) начала в известной степени сравниваться с мощью дворянства, и королевская власть в определенный период вела политику, безусловно дружественную по отношению к буржуазии. Однако, как подчеркивал Энгельс, абсолютизм был только «кажущимся» посредником между дворянством и буржуазией *. Абсолютизм активно стремился привлечь буржуазию на сторону дворянского государства, откалывая тем самым буржуазию от ее демократических союзников, отвлекая ее от борьбы против феодализма на путь приспособления к феодализму. Еще Ришелье разъяснял, что тот, кто вложил свои деньги в существующий политический режим, не станет содействовать его ниспровержению, поэтому и важно предоставлять буржуазии возможность выгодно вкладывать капиталы в должности и откупа.

Чиновники, «люди мантии», составляли как бы аристократию по отношению к классу буржуазии, из рядов которого они вышли. Также и в системе вооруженных полицейских сил абсолютизма в XVII в. городская буржуазия, поголовно получавшая оружие и организованная по городам в «буржуазную гвардию», занимала важное место; в критические минуты народных восстаний она, хотя подчас не без серьезных колебаний, в конце концов поддавалась призывам своих «старших братьев», магистратов и «лояльно» сражалась за существующий порядок, против «мятежников» из простого народа.

Французское феодальное дворянство, за исключением отдельных его представителей, являлось верной опорой абсолютизма. Следовательно, буржуазия, встав на путь оппозиции, была бы принуждена идти с одним лишь народом, и движение неминуемо приобрело бы демократический характер. Но для такой политики французской буржуазии в XVII веке еще не было объективных условий. Это и было причиной того, что «буржуазная гвардия» поддавалась обычно влиянию одворянившейся части буржуазии и поднимала оружие в защиту феодально-абсолютистского порядка.

Абсолютизм нуждался в буржуазии еще и потому, что ему нужны были деньги как для раздачи дворянам, так и для увеличения собственного политического могущества. В XVII веке, как правило, армии были наемными, и реальная сила королевской власти внутри Франции и за ее пределами зависела прежде всего от состояния финансов, т. е. сумм, собранных в виде налогов, а собирать со страны больше налогов можно было только при условии роста денежного обращения. Поэтому государству, задачей которого была защита феодализма, приходилось самому же и подстегивать развитие буржуазии, покровительствовать торговле и промышленности. Чтобы постоянно и во все большем объеме стричь «зажиточных» в пользу фиска, требовалось, чтобы эти «зажиточные» не переводились, чтобы мелкая буржуазия превращалась в среднюю буржуазию, средняя буржуазия — в крупную и т. д. В противном случае государству пришлось бы забирать все большую долю из совокупного прибавочного продукта крестьян, следовательно, отнимать часть доходов у самого же дворянского класса, хотя бы и для защиты его общих интересов. Перенесение абсолютизмом центра тяжести обложения на город и вместе с тем покровительство буржуазии отвечали в конечном счете интересам того же дворянства.

Разумеется, рост королевской власти ущемлял права и независимость каждого отдельного сеньора. Но общие классовые интересы заставляли их, несмотря на все частные конфликты и проявления недовольства, сплачиваться вокруг королевской власти XVII век — время консолидации французского дворянства.

Отдельные обиженные вельможи возглавляли время от времени оппозиционные политические движения, направленные против правительства, но вельможи преследовали при этом чисто личные цели (получение пенсий, губернаторских должностей, того или другого духовного сана и т. д.). Порой вельможи во имя тех же корыстных целей вступали во временный союз даже с движениями народной, в особенности плебейской, оппозиции.

При Людовике XIV не было сколько-нибудь широкой феодальной оппозиции абсолютизму. Методы, которыми отдельные аристократы отстаивали свои личные требования, были часто старомодно-феодальными (включительно до «объявления войны» королю или отъезда к другому государю), но цели, которые они при этом преследовали, не имели ничего общего с действительным ограничением королевской власти или новым раздроблением Франции. В политических конфликтах XVII века проявлялось не стремление аристократии как цельной социальной группы изменить политический строй, а лишь стремление отдельных вельмож занять лучшее положение при данном политическом строе.

Для феодального распада Франции в XVII веке не было реальных предпосылок, эта угроза отошла в прошлое, и потому абсолютизм в XVII веке уже не противостоял феодальному сепаратизму как национальная сила. Феодальная, дворянская природа французской монархии, положение короля как главы и знамени всего класса дворянства в целом выступают именно при Людовике XIV более наглядно и ярко, чем когда бы то ни было.

Примечания

* См. Ф. Энгельс, Происхождение семьи, частной собственности и государства, К. Маркс, Ф. Энгельс, Избранные произведения, т. II, стр. 304.

Цитируется по изд.: Всемирная история. Том V. М., 1958, с. 116-118.