Мистика (Ильичёв, 1983)

МИСТИКА (от греч. μυστικός — таинственный), религиозная практика, имеющая целью переживание в экстазе непосредственного «единения» с абсолютом, а также совокупность теологических и философских доктрин, оправдывающих, осмысляющих и регулирующих эту практику.

Мировоззренческие основы мистики могут резко различаться в зависимости от социальных и религиозных конфессиональных условий. В ортодоксальных системах теизма (иудаизм, христианство, ислам) абсолют — это личный бог, и «единение» с ним — это диалогическое «общение», которое требует согласия партнёра и потому не может быть достигнуто механически односторонним усилием. В ересях «общение» может переосмысляться как «слияние» (так, исламский мистик аль-Халладж был казнён в 10 веке за то, что в экстазе сказал «я есмь истинный», т. е. бог). Наконец, в системах нетеистической мистики место личного бога занимает безличное трансцендентное начало (дао даосизма, шуньята буддизма, единое неоплатонизма и т. п.). Однако все мистические доктрины имеют некоторые общие черты. Все они тяготеют к иррационализму, интуитивизму, намеренной парадоксальности; они выражают себя не столько на языке понятий, сколько на языке символов, центральный из которых — смерть (как знак для опыта, разрушающего прежние структуры сознания). Представители мистики всех времён и народов, всех вероисповеданий и направлений в совершенно одинаковых выражениях заявляют о полной невозможности передать смысл мистики иначе, чем в неадекватном намёке или через молчание (сравните «благородное молчание» буддистов). Теология мистики обозначается в христианской традиции как «отрицательная» («негативная», апофатическая теология), поскольку она описывает бога посредством отрицаний, не оставляя места для утвердительных характеристик. Практика мистики предполагает ту или иную систему психофизических упражнений (дхъяна и йога в индийских системах мистики, «умное делание» православных монахов), обычно включающую гипнотическое сосредоточение ума на простейших фигурах (янтры и мандалы в индийской традиции, крест у христиан), на простейших сочетаниях слов (мантры индуизма, «молитва Иисусова» в православии, молитв, восклицания в католицизме, повторяемые тысячи раз подряд), на отдельных словах и т. д. В некоторых системах мистика для таких «медитаций» рекомендуются оптимальные позы и регуляции дыхания (йога, исихазм). Приёмы могут быть самыми разными — от бешеной пляски дервишей до тихого «умиления» христианских аскетов. Но в любом случае мистика не может обойтись без психотехники аскетизма (или, как в некоторых видах гностицизма и тантризма, а также в сатанизме, без аскетизма навыворот, ритуализированного нарушения этических и сакральных запретов, создающего предпосылки для психоло-гич. шока и транса). Поскольку мистика предполагает движение через неиспытанные психологич. состояния, «посвящаемому» ничего не остаётся, как слепо вверяться руководству «посвящённого», который испытал всё на себе. Отсюда значение наставников типа гуру в индуизме, пира в суфизме, старца в исихазме, цадика в хасидизме.

Хотя исторический аналог и прообраз мистики можно усмотреть уже в глубокой древности в шаманско-оргиастических культах, имевших целью экстатическое снятие дистанции между человеком и миром духов или богов, однако мистика в собственном смысле возникает лишь тогда, когда религиозное умозрение подходит к понятию трансцендентного абсолюта, а развитие логики делает возможным сознательное отступление от логики в мистике. Поэтому самый ранний расцвет мистики происходит в странах с философской и логической культурой — в Индии (веданта), Китае (даосизм), отчасти в Греции (пифагореизм, платонизм). Дальнейшие волны мистики, проходящие, как правило, поперёк национальных и вероисповедных рамок, отмечают эпохи общественных кризисов: крушение Римской империи в первых веках н. э. (мистерии, неоплатонизм, раннее христианство, гностицизм, манихейство), конец средневековья в 13— 14 веках (суфизм, каббала, исихазм, Иоахим Флорский, Экхарт и его последователи), становление раннего капитализма в 17—18 веках (кружки янсенистов, квиетистов, методистов, пиетистов, квакеров, хасиды, хлысты). При определенных исторических условиях мистика становилась формой протеста против церковной и социальной иерархии (такова, например, роль мистики в мировоззрении плебейских сект времён Крестьянской войны в Германии). При других исторических условиях парадоксы мистики давали импульс идеалистической диалектике (см. оценку Ф. Энгельсом немецкого мистика Я. Бёме — в книге: Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 18, с. 574). В условиях кризиса современного буржуазного общества в полуинтеллигентских кругах получили распространение эклектической и наукообразные системы внеконфессиональной мистики (теософия и антропософия), а также крайне вульгаризованная практика обретения «мистического опыта» — от старомодных спиритических сеансов до радений хиппи. Мистические мотивы присущи многим течениям современной идеалистической философии, обнаруживаясь даже в таких сугубо рационалистических, «сциентистских» направлениях, как неопозитивизм (интерпретированный в ряде высказываний Витгенштейна как род «апофатической» мистики, аналог «благородному молчанию» буддистов).

Марксизм-ленинизм рассматривает мистику как превратную форму отражения реального мира, несовместимую с материалистическим мировоззрением, как бегство от противоречий общественного бытия человека.

С. С. Аверинцев.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

Литература:

Энгельс Ф., Крестьянская война в Германии, Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 7; Otto R., West-östliche Mystik Gotha, 19292; Suzuki D. T., Mysticism. Christian and Buddhist, L., 1957; Seh o lern G., Die jüdische Mystik in ihren Hauptströmungen, Z., 1957.