Куртизанки

В Китае, как и повсюду, мужчины ходили в дома терпимости, посещали проституток. Большинство из них давало только сексуальное удовлетворение, но некоторые были подобны японским гейшам, предоставляя прежде всего свое общество и таланты. Роскошные куртизанки были людьми искусства (это и значит слово «гейша» от китайского ичжэ): занимались музыкой (чаще всего играли на лютне пипа— см. гл. VIII, раздел «Музыка»), читали и слагали стихи, играли в го, вели изысканную беседу. На взгляд ученых людей, куртизанки высокого уровня были одаренными женщинами, к несчастью, утратившими добродетель. Официально их ремесло считалось позорным и социальный статус — самым низким, но это нисколько не мешало ученым прибегать к их услугам.

Некоторые куртизанки служили в публичных домах, некоторые, особенно на Юге — на джонках, стоявших у набережных и мостов и называвшихся «расписными лодками» (хуафан). Были и такие, которые принимали гостей в собственном жилище с изысканной обстановкой и особенной женственной атмосферой. В обществе, где мужчины и женщины были довольно резко разделены, мужчина, попадая в женское жилище, уже тем самым получал особый чувственный опыт, испытывал щекочущее чувство недозволенного. Ученый Юань Мэй, усердно посещавший куртизанок своего родного Нанкина, рассказывает, как был разочарован, увидев хозяек «расписных лодок» в Кантоне: «Я давно был наслышан о красоте жемчужин Гуандуна. Когда я приехал туда, друзья и близкие повели меня выпить на расписные лодки, но я не увидел там буквально ни одной красавицы! А ведь говорят, будто эти девицы губами изрыгают огонь, притягательны и неуловимы, как привидения. Говорят еще, что превосходны девицы с лодок в Чаочжу, но я с трудом в это верю» («Слово о стихах из Сада приятности», гл. 16, отрывок 63).

Обычно куртизанки были очень молоды (моложе 20 лет); по закону куртизанка не могла стать чьей-либо главной женой, но могла быть официальной наложницей.

У Юань Мэя в «Слове о стихах из Сада приятности» (гл. 8, отрывок 46) есть очаровательный рассказ про одну куртизанку с лодки: «Я был на лодке в Хэнтане; там состояла одна куртизанка по имени Жуйсянь. Блюдя свое достоинство, она разговаривала со мной через окошко и никак не соглашалась войти в каюту или подать мне вина. Она была очень начитанна. Многие предлагали ей большие деньги, но она никогда не соглашалась (войти в каюту. — Авт.). В тот миг, когда взошла луна, Жуйсянь протянула мне веер, чтобы я написал на нем стихи. Я, шутя, сочинил вот что:

Сижу на лодке, вино течет
подобно реке Хуай,
С обеих сторон на десяток ли
персики все в цвету.
Стоит луна высоко в небесах
над парусом из парчи
Да только все не хочет никак
в каюту ко мне заглянуть.
Жуйсянь улыбнулась и вошла в каюту».

Шоссанд Д. Китай в XVIII веке. Расцвет империи Цин / Дамьен Шоссанд. – М., 2016, с. 245-248.