Русская философия (Маслин, 2014)

РУССКАЯ ФИЛОСОФИЯ - органическая часть всеобщей истории философии, являющаяся специфическим отображением многовековой истории развития русского самосознания, выраженная в идеях, взглядах и концепциях, отражающих национально-своеобразное осмысление универсальных философских проблем. Следует различать объективное существование русской философской мысли, подтверждаемое источниками и восходящее к XI веку, и ее научное описание, насчитывающее немногим более 150 лет (см.: Историография русской философии). Этот временной разрыв породил особое разнообразие мнений о русской философии, обусловленных различными мотивациями: методологическими, идеологическими, ценностными и другими. Своеобразие русской философии в том, что она создавалась не только на русском языке, но и на церковнославянском (XI-XVII вв.), латинском (XVIII в.), французском, английском, немецком (XIX-XX вв.), славянских языках. Носителями ее идей выступали представители как русского, так и других народов, связанных с Россией общностью исторических судеб, - грек Михаил Триволис (Максим Грек), хорват Крижанич, украинцы Сковорода и Феофан Пракопович, молдаванин Кантемир, евреи Гершензон, Шестов, Франк и др. Кроме того, русская философия формировалась не только на территории России, но и за ее пределами. Многие русские философы в силу разных обстоятельств, главным образом политических, покидали Россию и за рубежом создавали свои сочинения - Герцен, Огарев, М. А. Бакунин, Лавров, Бердяев, И. А. Ильин, Франк, Булгаков, Плеханов, Ленин и др. Цельное представление о русской философии может быть получено лишь в результате осмысления всей ее истории от Киевской Руси до наших дней.

С точки зрения такого интегрального подхода выделяют следующие этапы в ее развитии: 1. Средневековый период (XI-XVII вв.); 2. Философия Нового времени (XVIII в.); 3. Философия 1-й половины XIX века; 4. Философия 2-й половины XIX века; 5. Современная русская философия (XX - начало XXI века).

Возникновение русской философской мысли связано с христианизацией Руси, с ее приобщением к духовной культуре православной Византин. После Крещения Руси в 988 году на этапе своего становления русская культура выступает как органическая часть славянской православной культуры, на развитие которой большое влияние оказали славянские просветители Кирилл и Мефодий. Весьма плодотворное воздействие на древнерусскую мысль имело болгарское влияние Х-XIII веков, при посредстве которого в Киевской Руси получили распространение такие богословские сочинения, как «Шестоднев» Иоанна Экзарха Болгарского, «Сборник царя Симеона», известный на Руси как «Изборник 1073 года», и др. (см. Философская мысль на Руси в XI-XVII века). Главное внимание на Руси уделялось «внутренней философии», нацеленной на богопознание и спасение души и восходящей к учениям восточных отцов церкви. Высоким образцом древнерусской мысли является «Слово о законе и благодати» (середина XI века), принадлежавшее митрополиту Илариону. «Московский период» отечественной истории (XIV- XVII века) ознаменован собиранием и утверждением Русского государства во главе с Москвой, развитием национального самосознания (идея монаха Филофея «Москва - третий Рим», XVI век). В словах Филофея «два Рима пали <Рим и Константинополь>, а третий <Москва> стоит, а четвертому не бывать» не содержится никакой мысли о каком-то особом превосходстве и мессианистском призвании русского народа. Мессианизм Филофея был религиозным, церковным, связанным со средневековым эсхатологизмом. Следует иметь в виду, что идея «вечного Рима» была чрезвычайно распространена в средневековой Европе. Она была известна, помимо русской, и в латинской, и в византийской версиях, а также во Франции, Испании, Сербии, Болгарии (Синицына Н. В. Третий Рим. Истоки и эволюция русской средневековой концепции (XV-XVI века). М., 1998. С. 51-57). Историософский смысл был придан данной концепции лишь в XIX-XX веках в работах Ключевского, Тютчева, В. С. Соловьева, Булгакова, Бердяева, Флоровского и др. Господство церкви в русской культуре не исключало наличия противоречий и разногласий среди духовенства. В конце XV - начале XVI веков возник конфликт между иосифлянами и нестяжателями. Иосифляне выступали за неукоснительную регламентацию церковной жизни в соответствии с разработанным Иосифом Волоцким «Уставом», ратовали за сближение церкви с государственной властью. Нестяжатели во главе с Нилом Сорским занимали противоположную позицию, выдвигая на первый план идею духовного подвига, сочетавшуюся с призывом к труду не во имя обогащения, а во имя спасения. Нестяжательство имело глубокие корни в народном сознании, поскольку оно выступало защитником реального, а не показного благочестия. Великим нестяжателем был Сергий Радонежский, основатель Троицкого монастыря. Нестяжательскую позицию разделял Максим Грек, афонский ученый монах, прибывший на Русь для участия в переводах и сверке богослужебных книг. Он был крупнейшим мыслителем московского периода, оставившим большое наследие, включающее свыше 350 оригинальных сочинений и переводов. Максим Грек был знатоком античной философии, включал в свои сочинения многие переводы античных авторов. Особо ценил он философию Платона, предвосхитив тем самым славянофилов и других русских религиозных мыслителей, считавших, что в России философия идет от Платона, а на Западе от Аристотеля.

Подъем русской философии на новый уровень, характеризующийся появлением профессиональной философии и философского образования в России, связан с открытием Киево-Могилянской (1631) и Славяно-греко-латинской академий (1687), где читались философские курсы. С конца XVII - начала XVIII века наступил новый этап в истории России. В XVIII веке Россия начинает испытывать вместе с Западом, можно сказать, синхронно влияние идей Просвещения. Однако назвать эту эпоху русской истории «веком Просвещения» нет оснований. С одной стороны, в обществе распространяются идеи новоевропейской рационалистической философии (Декарт, Локк, Гердер, Вольтер, Гельвеций, Гольбах и др.), с другой - происходит подъем православной богословско-философской мысли, представленной школой митрополита Платона. Публикуется осуществленный Паисием Величковским перевод «Добротолюбия», сборник творений восточных отцов церкви, утверждаются традиции православного старчества, открывается знаменитый монастырь Оптина пустынь, куда совершали паломничество многие русские мыслители XIX века. В этот период происходит секуляризация, «обмирщение» культуры в целом, начинается становление философствования светского типа. Философские курсы читаются в университете при Петербургской академии наук (1724) и в Московском университете (1755). Впоследствии, в XIX веке, университетское философское образование стало развиваться также в Казани, Харькове, Киеве, Одессе, Варшаве, Томске и Саратове. Университетская философия становится особой отраслью русской философской культуры. Она сформировалась при решающей роли русско-немецких связей и под влиянием философии Г. Лейбница и X. Вольфа. В России работали в качестве профессоров философии немецкие ученые Шад, И. М. Шаден, Ф. X. Рейнгард, И. Ф. Буле и др. Модернизация России, осуществлявшаяся Петром I и Екатериной II, вызывала реакцию со стороны консервативных идеологов дворянско-аристократической оппозиции. Особенно яркую - в творчестве Щербатова, критика просвещенного абсолютизма, автора острого памфлета «О повреждении нравов в России».

Значительное распространение среди дворянства получили идеи европейского мистицизма. Сочинения Ф. Парацельса, Я. Бёме, Э. Сведенборга, К. Эккартсгаузена, Л. К. Сен-Мартена широко обсуждались в кругах русского масонства, имевшего своих представителей практически во всех известных дворянских фамилиях (А. Ф. Лабзин, Лопухин, П. И. Голенищев-Кутузов, М. М. Херасков, И. Н. Болтин, А. П. Сумароков и др.). Мыслителем, олицетворяющим переходный характер русской философии XVIII века, является Сковорода, творчество которого вместило в себя 2 типа философской культуры - традиционный, восходящий к самым ранним проявлениям русской философии, и светский, обращенный к мирским, нецерковным темам и проблемам. Он создал своеобразную нравственно-антропологическую философию жизни, подчеркивающую приоритет сердца, нравственного начала в человеке и обществе, пронизанную идеями любви, милосердия и сострадания. Идеи Сковороды, ставшие по-настоящему известными лишь в XX веке, более чем через столетие после его смерти в различных вариациях и как бы независимо от их источника многократно воспроизводились в русской философии и в XIX, и в XX веках (см. Сердца метафизика). Это указывает на внутреннее единство русской философии, иллюстрирует ее особенность, открытую Эрном: «Русские мыслители, очень часто разделенные большими промежутками времени и незнанием друг друга, перекликаются между собой и, не сговариваясь, в поразительном согласии подхватывают один другого» (Соч. М., 1991.С. 98). Характерную для русской философии «перекличку идей» не следует понимать, однако, в узком смысле, как перманентно присущее ей воспроизведение фиксированного одного и того же круга проблем на протяжении всей ее истории. Подобным образом интерпретируется порой концепция Зеньковского, содержащаяся в его «Истории русской философии». Однако наличие в русской философии таких черт, как антропоцентризм, историософичность (нацеленность на осмысление истории) и повышенный интерес к социальной проблематике, вовсе не означает, что все русские философы занимались главным образом только этими особо выделенными Зеньковским проблемами. Сковорода, например, вовсе не интересовался историософской проблематикой. Равным образом нацеленность русской философии на онтологию, философское осмысление бытия вовсе не означает игнорирование русской мыслью проблем логики (см. Логическая мысль в России) и теории познания. Не случайно «История русской философии» Н. О. Лосского, напротив, отдает предпочтение гносеологической проблематике в русской философии. Своеобразие переходного характера русской философии XVIII века наглядно иллюстрируется поразительным совмещением в творчестве ряда мыслителей (Новиков и др.) разнородных мировоззренческих тенденций. Основателем светского философского образования в России явился Ломоносов. Он подготовил плеяду ученых, способствовавших развитию естествознания и философии в России, предложил вести преподавание в Московском университете на 3 факультетах: юридическом, медицинском и философском. Философские идеи европейского Просвещения XVIII века нашли отражение в творчестве Радищева. Получив образование в Лейпцигском университете, он был хорошо знаком с трудами немецких просветителей Гердера и Лейбница. Однако политическая философия Радищева сформировалась на основе анализа русской жизни. Задолго до О. Тьерри и романтической школы французских историков, обратившихся к народной жизни французского общества, сосредоточенной в истории «третьего сословия», Радищев в центр отечественной истории поставил «народ преславный», наделенный «мужеством богоподобным», народ, перед которым «ниц падут цари и царства». Понятие «человек» - центральная категория в его философии. Преимущественно в «человеческом измерении» рассматривал он проблемы бытия и сознания, природы и общества. Радищев был озабочен в то же время тем, чтобы превратить крестьянина, который «в законе мертв», в «истинного гражданина», установить республиканское «равенство во гражданах», отбросив наследственные привилегии.

XIX век открывает новый этап в развитии русской философии Возрастает роль профессиональной философской мысли. Число персоналий, имеющих отношение к университетской философии, составляло более 500 (см.: Пустарнаков В. Ф. Университетская философия в России. Идей. Персоналии. Основные центры. Спб., 2003. С. 281-745). В XIX веке в России существовали различные идейные течения (славянофильство, западничество, народничество, почвенничество и др.). Они являлись философскими лишь отчасти, т. к. включали в себя значительный слой нефилософской - богословской, исторической, социально-политической, экономической и др. проблематики. Идейные течения имели больший общественный резонанс по сравнению с университетской и духовно-академической философией. Это было замечено Белинским: «Журнал важнее кафедры». Университеты и ученые стояли за автономию академической жизни, но действия правительства в области высшего образования и науки, напротив, были охранительными в смысле защиты от «революционной заразы» из Европы. Отсюда - правительственные притеснения, ограничения преподавания философии в университетах, особенно после европейских революций 1848 года. Работы, не проходившие цензуры, публиковались за рубежом, например, сочинения А. С. Хомякова и В. С. Соловьева. Более благополучной была судьба духовно-академической философии, поскольку чтение философских курсов в духовных академиях Москвы, Казани, Киева и Санкт-Петербурга не прерывалось (в отличие от университетов). Первое описание истории русской философии принадлежало перу архимандрита Гавриила (1840). Гогоцкий опубликовал первые в России философские лексиконы и словари; первые русские учебники по философии были написаны Сидонским, В. Н. Карповым, Кудрявцевым-Платоновым, первым переводчиком Платона на русский язык был Карпов. Наиболее известными идейными течениями 30-40-х годов были западничество и славянофильство. Славянофилы (Киреевский, А. С. Хомяков, Самарин, К. С. и И. С. Аксаковы) акцентировали внимание на национальном своеобразии России, западники больше тяготели к восприятию опыта Европы. Славянофилов объединяла приверженность к христианской вере и ориентация на святоотеческие источники как основу православной культуры, западничество же характеризовалось приверженностью к секулярным воззрениям и идеям западноевропейской философии. Однако и те, и другие страстно желали процветания своей родине, поэтому их спор назван «спором двух различных видов одного и того же русского патриотизма» (Анненков). Центром славянофильства стала Москва, а его приверженцами - выпускники Московского университета. Родоначальниками этого идейного течения были Хомяков и Киреевский. Его представители, называвшие себя «московским» или «православным» направлением (в противоположность «петербургскому»), получили публицистическую «кличку» славянофилы, закрепившуюся в ходе журнальных дискуссий 40-х годов и с той поры вошедшую в общее употребление. Среди славянофилов существовало «разделение труда»: Киреевский занимался собственно философией, Хомяков - богословием и философией истории, Самарин - крестьянским вопросом, К. С. Аксаков - социально-философской проблематикой и т. д. Славянофильство - своеобразный синтез философских, исторических, богословских, экономических, эстетических, филологических, этнологических, географических знаний. Теоретическим ядром этого синтеза стала специфически истолкованная «христианская философия», к-рая по праву считается крупным направлением оригинальной русской философии, оказавшим заметное влияние на концепции Данилевского и К. Н. Леонтьева, систему В. С. Соловьева, философские построения Булгакова, Франка, Бердяева и др. Хомяков стал первым в России светским богословом, по-новому с философской точки зрения трактовавшим основы православного вероучения. Центральное понятие Хомякова - соборность, впоследствии использовавшееся многими русскими религиозными философами и вошедшее без перевода в европейские языки (sobornost).

Подтверждением живого единства русской философии является неоднократное своеобразное повторение в России ходов мысли Чаадаева, основателя русской историософии XIX века. После революционных событий в Европе в 1830-м, а затем в 1848 году. Чаадаев изменил свои первоначально западнические взгляды. «Незападное» бытие России, казавшееся ранее Чаадаеву главным источником ее бедствий и неустройств, начинает представляться ему источником своеобразного преимущества. «.. .Нам нет дела до крутни Запада, ибо сами-то мы не Запад... - пишет он и далее замечает: - У нас другое начало цивилизации... Нам незачем бежать за другими; нам следует откровенно оценить себя, понять, что мы такое, выйти из лжи и утвердиться в истине. Тогда мы пойдем вперед, и пойдем скорее других, потому что мы пришли позднее их, потому что мы имеем весь их опыт и весь труд веков, предшествовавших нам» (Полн. собр соч. и избр. письма. М . 1991. Т. 2.С. 98). Для самых разных течений рус. мысли притягательной оказалась мысль Чаадаева о том, что Россия имеет огромный скрытый, нереализованный потенциал и что социально-экономическая отсталость России может для нее обернуться однажды историческим преимуществом. К. Н Леонтьев, в определенной степени основываясь на указанной мысли Чаадаева, писал даже о необходимости «подморозить Россию», затормозить ее движение, чтобы она не повторяла ошибок далеко зашедшею по пути прогресса Запада. Чернышевский и некоторые другие русские мыслители в известном смысле разделяли точку зрения Чаадаева при обосновании идеи некапиталистического пути развития России к социализму. Другим доказательством существования внутреннего единства русской философии является несомненное влияние идей Герцена на эстетический консерватизм К. Н. Леонтьева. Критика Герценом мещанской потребительской цивилизации Запада, породившей мн. пороки, в т. ч. «веру в пантеизм всеобщей подачи голосов», оказала стимулирующее воздействие на концепцию «триединого развития» Леонтьева (от первоначальной простоты к цветущей сложности и далее — к упростительному смешению). Одна из главных идей Герцена, его русский социализм, созвучна идейным исканиям Достоевского, переосмысленная им в 60-е годы с позиций почвенничества как иной «русский социализм», не атеистический и не коммунистический, а христианский. По его словам, «социализм народа русского» в том, что «он верит, что спасется лишь в конце концов всесветным единением во имя Христово» (Полн. собр. соч. Т. 21. С. 19). Позднее, в XX веке идеи христианского социализма были развиты в творчестве Булгакова, Степуна, Федотова и др. Идейно многообразным течением социалистической мысли (немарксистской) в России оказалось направление, связанное с рецепцией европейского утопического социализма, учениями Ж. Ж. Руссо, К. А. Сен-Симона, Ш. Фурье, Б. Бауэра, Е. Дюринга, П. Ж. Прудона, Ф. Лассаля и др. В его развитии формируется течение, восходящее к кружку петрашевцев, Белинскому, Чернышевскому, Добролюбову, Шелгунову и др.

Продолжило эту традицию народничество, наиболее крупное идейное течение русской философии, развивавшееся более 40 лет. Многие идеи и концепции народников, особенно в области социальной и нравственной философии, получили широкое признание (напр., теория Лаврова о долге интеллигенции перед народом). Народники одними из первых в Европе показали, что социальная теория должна строиться на признании роли личности, на «борьбе за индивидуальность» (Михайловский), разработали ценностный подход к теории прогресса, показав, что движение к общественному идеалу определяется не степенью развитости экономической цивилизации, но уровнем нравственности, взаимной помощи и кооперации (Кропоткин). Крупные философские труды были созданы в XIX веке. В. С. Соловьевым. В своем творчестве он решал многие ключевые проблемы философии, охватывающие онтологию, гносеологию, этику, эстетику, философию истории, социальную философию. Системность философии Соловьева - в ее замысле: «Не бегать от мира, а преображать мир». Но, в отличие от Маркса, он понимал изменение мира не как его переустройство на новых, революционных основаниях, а как возвращение к основам христианского учения, идеям античности, софийной традиции (см. Софиология). При этом Соловьев активно использовал соч. западных философов (Декарт, Спиноза, Кант, Шеллинг, Гегель, Конт, Шопенгауэр, Гартман). Его философия является синтезом «подпочвы» русской философии, восходящей к античному и христианскому Логосу, с западноевропейским рационализмом Нового времени. Она особенно ярко выражает собой непрекращающийся со времен Сковороды внутренний диалог между антично-христианским Логосом и новоевропейской рациональностью. Именно в этом содержательном диалоге, ставшем «внутренним вопросом» русской философии, представители так называемого религиозно-философского возрождения начала XX века - Розанов, Булгаков, Флоренский, Эрн, Лосев и др. видели существенную оригинальность русской философии.

Наиболее значительные русские мыслители в XX веке сами выступали также в роли историков русской философии, создавая обобщающие сочинения, посвященные ее осмыслению, и рассматривая ее как свое «кровное дело», как предмет любви и национальной гордости (Зеньковский, Н. О. Лосский, Франк, Левицкий, Бердяев и др.). Вполне закономерным является появление концепций оригинальности русской философии именно в начале XX века. Развитие отечественной культуры в этот период, по определению известного амер. исследователя России Биллингтона, было настоящим «культурным взрывом» и «изысканным пиршеством». Появляются различные неохристианские течения, среди которых выделяется «новое религиозное сознание», инициированное Мережковским и 3. Н. Гиппиус. К ним примкнули Бердяев, Розанов, Минский и др. В Петербурге в 1901 -1903 годы было организовано проведение Религиозно-философских собраний, на которых обсуждались темы духовной свободы, вопросы пола и брака, церковные догматы, проекты модернизации исторического христианства и т. п. Большой оригинальностью отличается созданное Федоровым учение о преодолении смерти и воскрешении, названное философией общего дела. Федоровское учение, направленное на преодоление «небратского, неродственного, т. е. немирного, состояния мира», было высоко оценено его современниками - Достоевским и В. С. Соловьевым, а затем и мн. видными деятелями русской культуры - А. М. Горьким, Пришвиным, А. П. Платоновым, В. В. Маяковским, Брюсовым и др. Оно явилось существенным вкладом в мировую танатологию (иммортологию), т. е. в философскую разработку вопросов о смысле жизни и смерти. Тема оригинальности русской философии связана также с философемой русской идеи, обоснованной Достоевским и В. С. Соловьевым. Ее проблематика, вопреки некоторым мнениям, вовсе не сводится к «философскому национализму». Жанр и философема русской идеи не чужды «национальной самокритике», которая понималась как необходимая часть глубокого изучения и преображения России. Об этом многократно образно писал яркий сторонник русской идеи Розанов: «Сам я постоянно ругаю русских. Даже почти только и делаю, что ругаю их». Однако, по Розанову, «может быть, народ наш и плох, но он - наш, наш народ, и это решает все. От «своего» куда уйти? Вне своего - чужое. Самым этим словом решается все» (Уединенное. М., 1990. С. 48, 127).

Одним из самых глубоких аналитиков проблемы национального своеобразия русской философии был Франк, разработавший концепцию «русского мировоззрения», изложенную в работах, посвященных философскому творчеству Пушкина, Достоевского, Тютчева, Гоголя, В. С. Соловьева и др. Как и Достоевский, Франк считал символом русской культуры творчество Пушкина. Его идея духовного «самостояния» человека, по Франку, - это не только вершина и цель творчества, самовыражения поэта, но и указание на то, что он был также «убежденным почвенником» и имел собственную «философию почвенности». Пушкинская «любовь к родному пепелищу, любовь к отеческим гробам» иллюстрирует исконную онтологическую направленность русской философии, т. е. ее коренную связь с родной жизнью. Беспрецедентные переломы российского бытия в XX веке не могли не отразиться и на состоянии философского сознания, В 1922 году многие известные философы и деятели культуры (Бердяев, И. А. Ильин, Н. О. Лосский, Булгаков, Франк, Сорокин и др.) были высланы из Советской России. За рубежом они продолжали выступать как представители религиозной русской философии, которую невозможно было развивать в условиях гонений против религиозных деятелей, пролеткультовских тенденций в области культурной политики, идеологического диктата, не признававшего права на разномыслие даже внутри марксизма. Наиболее известным представителем русской философии за рубежом стал Бердяев. Большинство его сочинений переведено на основные европейские, а также на некоторые вост. языки. Он был одним из тревожных провозвестников грядущей глобализации, критиком совр. культуры, аналитиком всех главнейших явлений XX века  - капитализма и коммунизма, революций, мировых и гражданских войн. За рубежом Бердяев выступал как патриот, представитель русской культуры, противник русофобии. Его перу принадлежали глубокие исследования, посвященные мн. представителям русской мысли. Большое значение имела его книга «Русская идея» (1946), оказавшая влияние на формирование интереса к России у нескольких поколений западных исследователей. Недооценка роли и значения крепкого государства как основы существования России, свойственная многим русским мыслителям до 1917 года, сменилась в эмиграции на «государственнические» настроения.

Крупным государственником-монархистом был И. А. Ильин, Он не являлся сторонником реставрации самодержавия в его прежнем «дофевральском» состоянии, отстаивал идею «органической монархии», полагая, что сама русская жизнь со временем выработает необходимую форму монархии. Демократия, считал он, вполне сочетаема с монархией, но формы демократии, пригодные для России, должны быть не импортированными, а присущими своей «органической демократии». Ильин выступал за реабилитацию ценностей народного консерватизма, русского национализма и патриотизма, понятых, однако, не как политико-идеологические, а как духовные явления. Будучи представителем философии права, Ильин дал глубокую трактовку феномена тоталитаризма, задолго до X. Арендт, признанной на Западе классиком данной темы. Анализ тоталитаризма Ильиным - философский, а не политологический или социологический. Тоталитаризм определяется им как духовное подавление, как потеря «духовного достоинства народа». В отличие от Ильина, стоявшего на «дореволюционной» точке зрения и считавшего, что вся русская культура «нереволюционна и дореволюционна», представители евразийства (Н. С. Трубецкой, Савицкий, Флоровский, Сувчинский, Г. В. Вернадский и др.) выступили в качестве выразителей «пореволюционного сознания». В противоположность тем мыслителям эмиграции, которые считали Октябрьскую революцию 1917 года случайным явлением или «наказанием России за ее грехи», евразийцы доказывали ее закономерность. Октябрь знаменует собой завершение целого периода в русской истории, восходящего к началу европеизации России в эпоху реформ Петра I. С одной стороны, это завершение европеизации России, а с другой — ее «выпадение» из рамок европейского опыта. Это подтверждает, что Россия - особенная страна, органически соединившая в себе элементы Востока и Запада. В рамках евразийства был высказан ряд перспективных идей, имеющих современное значение. Это целостный подход к осмыслению русской истории, без изъятий ее наиболее драматических периодов (нашествие Орды, русская революция). Важным достижением была также мысль о необходимости комплексного полидисциплинарного изучения России как своеобразного евразийского типа цивилизации и о создании новой теоретической дисциплины, которую евразийцы назвали россиеведением.

Некоторое время после Октябрьской революции (до 1922 года) философию в университетах продолжали преподавать старые кадры. Так, в Московском ун-те работали Бердяев, Челпанов, Ф. Ф. Бережков, И. А. Ильин, Вышеславцев. Высылка философов в 1922 году заметно снизила качество преподавания и изучения философии. Однако нет оснований утверждать, что философия в СССР (за исключением религиозно-философских течений) была полностью «подавлена». Хотя в советский период и произошел существенный разрыв с отечественными философскими традициями и наблюдался нигилизм по отношению ко многим (преимущественно религиозным) течениям русской философской мысли, все же философия продолжала существовать и развиваться. В довоенный период философская подготовка велась в Московском институте философии, литературы и истории (МИФЛИ).

В 40-е годы были воссозданы философские факультеты в Московском и Ленинградском университетах, где велось достаточно обширное преподавание истории философии, прежде всего философии античности, Средневековья и Нового времени. Начиная с 60-х годов в СССР сложились новые философские дисциплины - философия науки, этика, эстетика, философская антропология и др. (см. Философия в советской и постсоветской России). В свое время даже эмигрантские историки философии - Зеньковский, Н. О. Лосский, Яковенко при всем критическом отношении к советской философии все же включили соответствующие разделы в свои работы по истории Р. ф. Характерно, что в 1931 г. в эмигрантском журнале «Путь» (№ 27) Бердяев опубликовал рецензию (в целом положительную) на книгу Асмуса «Очерки истории диалектики в новой философии» (1929).

Русская философия в советский период впервые стала предметом университетского преподавания, однако судьба ее была сложной. Единственная в СССР кафедра истории русской философии в МГУ, образованная в 1943 году, в 1955 году была переименована в кафедру истории философии народов СССР и просуществовала с таким названием до конца 80-х годов. Целью создания данной дисциплины была демонстрация разнообразных «национальных по форме» философских идей нерусских народов СССР, что отражало господствовавшую тогда политику «двойных стандартов» по отношению к национальным культурам. Национальные элиты союзных и автономных республик получали право легитимизировать в качестве философских и религиозные, и социально-политические, и литературные, а также мифологические, в т. ч. бесписьменные, источники. К истолкованию русской философии применялась, напротив, процедура «зауживания», ограничивавшая ее содержание главным образом идеями, связанными с «освободительным движением», материализмом и социализмом (хотя отношение и к ним было весьма избирательным). В постсоветской России истолкование предметной области истории русской философии претерпело существенные изменения. Прежние «зауживания» и ограничения ушли в прошлое, широкое распространение получили плюралистические версии русской философии, основанные на различных объяснительных моделях

M. А. Маслин

Русская философия. Энциклопедия. Изд. второе, доработанное и дополненное. Под общей редакцией М.А. Маслина. Сост. П.П. Апрышко, А.П. Поляков. – М., 2014, с. 533-538.

Литература:

История философии Архимандрита Гавриила. 4.6. Казань, 1840; Эрн В. Ф. Григорий Савич Сковорода. Жизнь и учение. М., 1912; Шпет Г. Г. Очерк развития русской философии; Зеньковский В. В. История русской философии. Л., 1991; Лосский Н. О. История русской философии. М., 1991; Левицкий С. А. Очерки по истории русской философской и общественной мысли. Франкфурт-на-Майне, 1968; Замалеев А. Ф. Лекции по истории русской философии. 3-е изд. Спб., 2001; Ванчугов В. В. Очерк истории философии «самобытно-русской». М., 1994; История русской философии / Под ред. М. А. Маслина. М., 2001; 3-е изд. М., 2013; Русская философия. Малый энциклопедический словарь. М., 1995; Яковенко Б. В История русской философии. М., 2003; Сербиненко В. В. История русской философии XI-XIX вв. М., 1996; Громов М. Н. Структура и типология русской средневековой философии. М., 1997; Он же. Русская философия // Новая философская энциклопедия М., 2003. Т. 3; Пустарнаков В. Ф. Университетская философия в России. Идеи. Персоналии. Основные центры. Спб., 2003; Нарочницкая Н. А. Россия и русские в мировой истории. М., 2002; Berlin 1. Russian Thinkers. N.Y., 1979; BillingtonJ.H. The Icon and the Axe: An Interpretive History of Russian Culture. N. Y., 1966; Copleston F. Philosophy in Russia. From Herzen to Lenin and Berdyaev. Notre Dame; Indiana. 1986: Dahm H. Russische Philosophie: Tradition und Gegenwart. Koln, 1980; Dennes M. Husserl - Heidegger. Influence de leur oeuvre en Russie. P., 1998; GoerJt W. Russische Philosophie: Zugange und Durchblicke. Freiburg; Miinchen, 1984; Masaryk Th. The Spirit of Russia: Studies in History. Literature and Philosophy. 2 vols. N.Y., 1955; Russian Philiosophy. Ill vols. (ed. By J.M. Edie, J.P. Scanlan, M.-B. Zeldin with the collaboration of G.L. Kline). Knoxville, 1976; Walicki A. A History of Russian Thought from the Enlightment to Marxism. Stanford, 1979.