Языковые игры (СЗФ.ЭС, 2009)
ЯЗЫКОВЫЕ ИГРЫ (англ. language games) - одно из основных понятий поздней философии Л. Витгенштейна. Для критики философских представлений о языке и языковом значении Л. Витгенштейн развивает особый методологический прием рассмотрения реальных или воображаемых фрагментов языковой деятельности, - что проще, чем рассмотрение языка в целом. Простота этих фрагментов способствует выпуклому показу черт языка, на которые нужно обратить внимание. Такие примитивные способы использования языка Л. Витгенштейн уподобляет играм, в которых дети учатся говорить: «Это целое, состоящее из языка и действий, с которыми он связан, я буду называть языковой игрой» («Философские исследования», § 7). Языковые игры есть нерасторжимое единство языка, его употребления и определенной деятельности, причем правила языкового поведения неотделимы от правил конкретного вида деятельности. Идея языковых игр показывает, что язык есть составляющая человеческой деятельности.
Сопоставляя воображаемые языковые игры с реальным языком, легко указать черты, которыми обладает язык. Рассмотрение языковой деятельности как игры подчеркивает, что она подчиняется определенным правилам (Следование правилу). Для пояснения своих идей относительно языка и значения Л. Витгенштейн часто использует сравнение с шахматной игрой. Так, значение понятия «шахматный король» определяется всей системой правил шахматной игры, оно не существует вне этих правил. Аналогично, значениями слов не являются объекты независимой от языка внеязыковой реальности; они создаются правилами языковых игр. Выучить значение слова значит выучить его использование в определенной языковой игре.
В различных языковых играх одни и те же слова имеют разные употребления, т.е. разные значения. Философские затруднения, по Л. Витгенштейну, возникают, когда смешивают разные языковые игры или обсуждают значение слова, игнорируя языковые игры, в которых оно употребляется. Возможны самые разнообразные языковые игры, в которых слова имеют разные функции и по-разному относятся к реальности. Среди них нельзя выделить каноническую форму, к которой, якобы, должно сводиться все наблюдаемое разнообразие. Нельзя также объявлять какую-либо одну из них выражением сущности языка.
Каждая языковая игра опирается на определенные базисные положения (правила), которые явно или неявно принимаются всеми участниками. Они не могут подвергаться сомнению в данной языковой игры, т.к. являются условиями осмысленности любых «ходов» в ней, напр., сомнения, проверки, обоснования. Соответственно, они не могут иметь обоснования: «Как будто процесс обоснования когда-нибудь не приходит к концу? Но таким концом служит не голословное предположение, но образ действий, не имеющий обоснования». Л. Витгенштейн отмечает, что есть причины, по которым люди принимают и сохраняют определенные языковые игры, но причина не является обоснованием в смысле классической эпистемологии. Различные языковых игр, как и т формы жизни, невозможно сравнивать по тому, соответствуют они реальности или не соответствуют, ибо базисные положения языковых игр определяют, что выступает в данной языковой игре в качестве реальности.
Каждая (реальная или придуманная) языковая игра выступает как целостная и замкнутая система. Не имеет смысла говорить, что она неполна. Например, наш язык не был неполон до изобретения химических символов.
Современная западная философия. Энциклопедический словарь / Под. ред. О. Хеффе, В.С. Малахова, В.П. Филатова, при участии Т.А. Дмитриева. М., 2009, с. 204-205.