Процессуальная археология

ПРОЦЕССУАЛЬНАЯ АРХЕОЛОГИЯ. Годы, последовавшие непосредственно за окончанием Второй мировой войны, были ознаменованы значительным ростом ассигнований на научные исследования – особенно в сфере ядерной физики. Итогом этих исследований явилось стремительное развитие новых методов – в частности, радиоуглеродного датирования. После его изобретения в 1949 археологи впервые смогли применить метод, обеспечивающий получение точных абсолютных дат на основе анализа самых различных материалов.

Значение этого открытия невозможно переоценить. Прежде археолог был вынужден тратить массу времени на исследования, результатом которых было установление лишь приблизительных и спорных датировок. Теперь он мог прибегнуть к радиоуглеродному датированию и получить наилучший результат при минимальной затрате времени и усилий.

К 1960-м годам стремление расширить возможности толкования археологических данных достигло такого уровня, что возникло направление, получившее название «новая археология». Введенное поначалу в оборот критиками этой школы, оно было принято и ее сторонниками, поскольку отражало их стремление к революционным переменам. С годами это направление, возникшее в 1960-х годах, перестало быть столь «новым», и теперь его обозначают термином, восходящим к Уилли и Филлипсу, – «процессуальная археология».

Наиболее авторитетными представителями процессуальной археологии были Льюис Бинфорд в Соединенных Штатах и Дэвид Кларк в Англии. Они и их последователи предложили целый ряд новшеств, затрагивавших не только повседневную практику, но и основы археологии как науки. На первых порах критика этих новшеств носила резкий, иногда личностный характер, что приводило к множеству ссор и конфликтов.

К 1970-м годам программа, предлагаемая сторонниками процессуальной археологии, обрела необходимую четкость и была принята многими специалистами. В основе этого направления лежала мысль, что исследование археологического материала не должно ограничиваться его описанием, оно должно включать и истолкование. Недостаточно просто установить, что ок. 1000 н.э. укрепленные поселения возникли на большей части восточных областей Северной Америки. Необходимо пойти дальше такого утверждения и поставить ряд связанных с этим фактом вопросов. Почему это произошло именно тогда? Почему не ранее? Чем было обусловлено это явление? Каковы были его последствия?

Подобные вопросы, конечно, не были новыми для археологии. Они возникали и в ходе предыдущих исследований, но процессуальная археология исходила из твердого убеждения, что культура живет по строгим законам и что, применяя соответствующие методы, можно получить надежные, точные и однозначные ответы на целый ряд вопросов. Если исходить из того, что бытие культуры столь же логично, как и жизнь природы, то искомые ответы даст использование подходов, свойственных естественным наукам.

Сторонники процессуальной археологии обычно настаивают на том, что при разработке программы научных изысканий необходимо составить рабочий план, письменно сформулировать задачи исследования, его логику, методику и ожидаемые результаты. Прежде работа многих археологов ограничивалась изучением памятника ради составления его описания; процессуалисты же доказывают, что гораздо более продуктивно исследование, направленное на решение определенных задач. Именно при составлении плана изысканий можно сформулировать ту гипотезу или гипотезы, которые будут направлять ход исследований.

Отношение к археологии как к точной науке повлекло за собой применение новых методов, в первую очередь математических, таких, как статистическая проверка или анализ репрезентативной выборки.

Не все сторонники процессуального направления в археологии настаивали на методе проверки гипотезы. Некоторые были сторонниками системного подхода, сосредоточенного на анализе соотношения различных факторов, способствующих возникновению или распаду социальных организмов. Например, системный анализ возникновения укрепленных поселений мог бы выявить потребность в более надежной защите, в свою очередь связанную с ростом населения, повышением роли земледелия и нехваткой пригодных для обработки земель.

Радиоуглеродное датирование является отнюдь не единственным естественнонаучным методом, который начал применяться в археологии после Второй мировой войны. Появились самые разнообразные методы, основанные на данных физики, химии и других точных наук. Применение этих методов сделало возможным получение таких прежде недоступных сведений, как место изготовления того или иного артефакта, возраст животного в момент его смерти, характер пищевых продуктов, содержавшихся в сосуде перед тем, как он был выброшен.

Применение столь разнообразных высокотехнологичных способов анализа вызвало у многих представителей процессуальной археологии стремление к проведению междисциплинарных исследований. Осознав, что ни один археолог не обладает знаниями, навыками и опытом, достаточными для того, чтобы в одиночку решать сложные научные проблемы, они выдвинули исследовательские программы, предполагающие участие представителей разных наук. Одним из успешных междисциплинарных проектов было изучение происхождения земледелия в мексиканской долине Теуакан, предпринятое Дугласом Байерсом и Ричардом С.Макнишем и завершенное в 1973. К этому проекту были привлечены биологи, агрономы, геологи, географы и физики, а также ряд археологов.

Сторонников процессуальной археологии считали «оптимистами». Успешное развитие естественнонаучных методов в самом деле пробудило у многих археологов веру в то, что каждый новый год будет приносить новые открытия, обеспечивающие постоянный рост объема информации, извлекаемой из археологических данных. Широкое распространение получило представление, что информационная ценность археологических материалов много выше, чем полагали прежде.

Редко признаваясь в этом открыто, многие представители процессуальной археологии придерживались материалистических взглядов, полагая, что поведение людей в основном определяется потребностью в пище, крове и безопасности. Сами члены коллектива могут верить, что табу на употребление в пищу свинины продиктовано религиозными или иными идеологическими причинами. Но материалист заподозрит существование более глубоких – возможно, неосознаваемых – его причин, связанных с обеспеченим выживания коллектива, к примеру, стремления уменьшить численность свиней для того, чтобы уменьшить потребление ими тех продуктов, которые пригодны не только для свиней, но и для людей. Ориентация представителей процессуальной археологии на материализм склоняла их к исследованиям экологической, экономической и политической тематики и к недооценке идеологии и других факторов, напрямую не выводимых из потребности выживания.

На протяжении 1960-х и 1970-х годов сторонники процессуальной археологии проверяли пределы возможного применения своих методов интерпретации археологических материалов. Это направление добилось значительных успехов, но подвергалось и критике, во многом и обусловившей возникновение постпроцессуальной школы.

Постпроцессуальная археология. В основе процессуальной археологии лежит представление о законосообразности культуры, ее естественном характере, и именно из этого исходили в своих атаках ее критики. Другие – к примеру, Ян Ходдер – нападали на ее склонность к материализму и доказывали, что символический, идеологический и другие факторы играют не менее важную роль в формировании человеческого поведения, чем материальные потребности. Ходдер сетовал также, что в построениях процессуалистов уделяется слишком мало внимания личности и ее индивидуальному поведению, а все сосредоточено на преднамеренно обобщенных поведенческих моделях. Некоторые из критиков – например, Брюс Триггер – не отвергали изысканий процессуалистов, но считали, что такой подход не может быть единственным. Триггер, в частности, предпочитал исследования с более значительным историографическим элементом, в которых перемежаются описание, анализ и интерпретация. Кент Флэннери и другие критики сожалели по поводу тривиальности многих так называемых «законов человеческого поведения», сформулированных сторонниками процессуальной археологии.

В 1980-х годах вся эта критика привела к возникновению не имеющего четких рамок исследовательского направления, получившего название «постпроцессуальная археология». Дать этому направлению краткую характеристику нелегко, поскольку его сторонники часто существенно различаются по своим исходным посылкам, концептуальным установкам и основной направленнности изысканий. Главной объединяющей их чертой является неудовлетворенность традиционной процессуальной археологией, хотя многие из них стремятся также и к обеспечению своих построений единством идеологии и когнитивного аппарата. Конец 1990-х годов не был ознаменован новыми успехами на пути постпроцессуалистов к согласию. В рамках этого направления существует несколько самостоятельных течений.

Использованы материалы энциклопедии «Мир вокруг нас».