Ли (принцип)

ЛИ (принцип) — категория классической китайской философии. Структурное начало мироздания, имманентное каждой вещи и всему космосу. Распространенные на Западе интерпретации Л. как аналога платоновской идеи или античного логоса не учитывают субстанциальность китайского «принципа». Словарные значения Л. — «закон», «порядок», «довод», «истина», «резон», «узор». Этимологически слово восходит к разметке полей и обозначению узора на яшме. В древнекитайских философских памятниках понятие «Л.» не имело строгого терминологического значения. Принцип, содержащийся в вещах, понимался главным образом как индивидуализирующее начало.

Важным этапом становления Л. как философской категории было использование этого понятия в доктрине китайской буддийской школы Хуаянь в значении одного из аспектов «мира дхарм» (дхармадхату, кит. фа цзе) — абсолютного мира, соотнесенного с феноменальным миром «ши» («дела/события»), Согласно этой концепции, «междули и ши нет преград»: соответствующее нирване идеальное состояние «единого сознания» (и синь, букв, «единое сердце», см. Синь) представляет собой совокупность принципов, которые содержатся друг в друге и образуют такое же единство с делами/событиями феноменального мира, тоже являющимися аспектом «единого сознания». Трактовка Л. мыслителями школы Хуаянь, в свою очередь, соотносится с традицией философского направления сюанъ сюэ (III—V вв.), ведущий представитель которого Ван Би (226—249) противопоставил принципы как структурные основания вещей явлениям («делам/событиям»).

Важнейшей философской категорией стал Л. в построениях основоположников неокон-фуцианства Чэн И (1033-1107), Чэн Хао (1032-1085) и Чжу Си (1130-1200), доктрина которых получила название ли сюэ («учение о принципе»). Чэн И подчеркивал универсальность «принципа»: «Принцип одной вещи есть принцип десяти тысяч вещей». Противоречие между универсальным и индивидуализирующим аспектами Л. решалось Чжу Си с помощью буддийского образа «отражения луны в десяти тысячах рек»: тождественные «принципы», исходящие из одного источника, в разных вещах реализуется по-разному. Эта идея, ставшая известной в формулировке «разделение единства принципа на многое» (ли и фэнь игу), фигу-рировала в разных направлениях неоконфу-цианства главным образом в контексте проблемы соотношения Л. и ци — «пневмы», универсальной энергетичной и динамичной мировой субстанции. Чжу Си обосновывал первичность принципа по отношению к пневме; эту первичность исследователи толкуют как онтологическую либо как исключительно логическую, поскольку Чжу Си также утверждал субстанциальность принцип: «В Поднебесной нет пневмы без принципов, как нет и принципов без пневмы» («Чжу- цзы юй лэй», цз.1). «Принцип» отождествлялся им с «Великим пределом» (тай цзи) и «надформенным дао» (см. Син ([телесная] форма)), а «пневма» — с вещным миром «подформенных орудий». Чжу Си отождествлял принцип с индивидуальной природой (см. Син (индивидуальная природа)), конкретизировал содержание «реального прин-ципа», или «наполняющего принципа» (см. Сюй—ши) человеческой природы как сово-купность жэнь, и, ли, чжи. В альтернативном ли сюэ неоконфуцианском учении о сердце (синь сюэ) акцентировалось тождество принципа и человеческого сердца, вмещающего всю полноту мира. Течения конфуцианства XVII-XVIII вв., противостоявшие ли сюэ и синь сюэ, обычно обосновывали производность Л. от пневмы.

Еще в древнекитайских трактатах понятие Л. сопрягалось с понятием Неба (см. Тянь ди жэнь), а бином «тянь — Л.» подразумевал совершенную общеприродную упорядоченность. Один из основоположников ли сюэ Чэн Хао отождествил Л. и Небо как тот аспект универсума, который воплощает полноту дао. В неоконфуцианстве трактовка полномочий человека по отношению к Небу в известной степени зависела от толкований соотношения «небесного принципа» и «человеческих страстей» (жэнь юй). Последние в целом понимались как выражение человеческого произвола, противостоящего регулярности общеприродного принципа. Чжу Си подчеркивал их несовместимость, а ведущий представитель учения о сердце Ван Ян- мин (1472-1529) отождествлял «небесный принцип» с врожденным знанием блага (лян чжи): его выявление устраняет человеческие страсти. Те мыслители, которые отвергали или не полностью разделяли учения ли сюэ и синь сюэ, обычно решали проблему соотношения «небесного принципа» и «человеческих страстей» в русле концепции «совпадающего единства» Неба и человека (см. Тянь ди жэнь).

Литература:

Кобзев А.И. Учение Ван Ян-мина и классическая китайская философия. М., 1983.

Словарь философских терминов. Научная редакция профессора В.Г. Кузнецова. М., ИНФРА-М, 2007, с. 278-279.