Феодализм (Ильичёв, 1983)

ФЕОДАЛИЗМ (от позднелат. feodum — владение), классово антагонистическая общественная формация, характеризующаяся следующими основными признаками: 1) преобладание натурального хозяйства, которому свойственны простое воспроизводство, тесное соединение работника со средствами производства, ориентация на самоудовлетворение основных потребностей; эта форма экономической жизни соответствует органической связи индивида с группой и относительной неотделённости его от природной среды. Товарное производство, существующее при феодализме и развивающееся с ростом городов, не определяет системы господствующих общественных производственных отношений (когда оно начинает их определять, феодализм вступает в стадию разложения). 2) Личное и экономическое подчинение господствующему классу крестьян, ведущих самостоятельные хозяйства, но лишённых права свободно владеть и распоряжаться своим наделом и под внеэкономическим принуждением отдающих господам прибавочный продукт — феодальную ренту; внеэкономическое принуждение выражается в подвластности и подсудности крестьян феодалам, в разных формах зависимости непосредственных производителей; в отличие от раба и колона феодально-зависимый крестьянин — обладатель орудий труда и домохозяйства — отчасти заинтересован в интенсификации производства, и с этой его заинтересованностью считается (в нормальных условиях) и феодал, признающий в крестьянине, при всей его зависимости, юридическое лицо. 3) Специфическая структура феодальной земельной собственности, выражающаяся в сочетании прав на землю с политической властью; феодальная собственность условна: феодал «держит» землю на правах феода (лена, фьефа), полученного от вышестоящего сеньора, который в свою очередь чей-то вассал. 4) Между сеньором и вассалом существуют отношения взаимности: невыполнение вассальных обязательств лишает вассала прав на феодальный отказ сеньора оказывать покровительство вассалу освобождает последнего от необходимости ему служить и повиноваться; для феодальных общественных отношений характерны всеобщие связи зависимости между людьми, выражающиеся во взаимном ограничении прав и в неразрывном соединении прав с обязанностями. 5) Политическое господство военного сословия, организованного в иерархию, связанную отношениями личного служения и покровительства. 6) Религия выступает при феодализме в качестве «...наиболее общего синтеза и наиболее общей санкции...» социального порядка (Маркс К. и Энгельс Ф., Соч., т. 7, с. 361); философия, право, мораль, образование, искусство, литература в большей или меньшей мере пронизаны религиозным мировоззрением; политическим партикуляризм и разобщённость общественной и экономической жизни восполняются универсализмом религии и вселенским характером церкви; духовенство доминирует в идеологической жизни общества, контролируя все отрасли духовного производства и подчиняя его интересам церкви и господствующего класса, частью которого высшее духовенство является.

Наряду с «вертикальными» отношениями господства и подчинения социальные связи выражались в «горизонтальных» отношениях корпоративного типа (сельские общины и городские коммуны, союзы городов, курии вассалов, социально-юридические сословия, монашеские и рыцарские ордена, ремесленные цехи, религиозные и купеческие гильдии и т. п.). Первый тип связей придаёт особый характер свободе человека при феодализме, не признающем состояния независимости: свободен не тот, кто ни от кого не зависит, а тот, кто по своей воле выбрал себе господина и вступил с ним в феодальный договор. В отличие от такого свободного вассала серв, виллан — несвободны, так как родились в состоянии зависимости и не вольны из него выйти. Поскольку человек, наряду с «вертикальной» связью с господином, одновременно включался и в «горизонтальную» связь с членами корпорации, у него развивалось сознание равенства и необходимости взаимного уважения прав. Социальные связи между людьми при феодализме не были фетишизированы, т. е. не были опосредованы отношениями вещей, товаров и в этом смысле имели характер преимущественно межличных связей. Однако подчас они были мистифицированы религией и получали специфическую юридическую окраску. В отличие от рабовладельческого общества, строившегося на отрицании человеческого достоинства рабов, и язычества, противопоставлявшего людей своего племени или народа всем «чужим», феодальное общество и всемирно-исторические религии, в нём господствовавшие (прежде всего христианство), исходят — в идеале — из принципа духовного равенства всех людей и отвергают социальные, национальные и политические барьеры. Будучи религиями классового общества и освящая его высшим авторитетом, эти религиозные системы вместе с тем объективно знаменуют важную ступень в осознании социальных отношений как отношений между людьми. Наделяя свободой бога, человек эпохи феодализма тем самым осознавал важность свободы и для себя: отношения между людьми поэтому понимались как отношения между сознательными личностями.

Неправомерно отождествлять феодальную зависимость и крепостничество, ибо прикрепление крестьян к земле — явление, широко наблюдаемое в поздней Римской империи (колонат), т. е. задолго до возникновения Феодализма, — распространяется в Восточной и Центральной Европе лишь в период кризиса феодализма, когда в условиях растущей товарности сельского хозяйства крупные землевладельцы при поддержке абсолютной монархии перешли в наступление на крестьян, лишая их всяких прав и превращая n придаток к земле. Между тем в период становления и расцвета феодализма в Западной Европе крестьянская зависимость носила преимущественно личный характер: крестьянин считался прикреплённым лично к сеньору, а не к земле поместья, уход крестьянина от господина редко был полностью воспрещён.

Во всемирно-историческом процессе феодализм представляет собой социально-экономическую формацию, прогрессивную по сравнению с рабовладельческим строем, ибо она, заменяя рабство менее жёсткими формами зависимости, открывает больший простор для развития производительных сил и создаёт более благоприятные условия для развития личности. Феодализм возникает не только из разложения рабовладельческого, но также и общинно-родового строя у варваров, завоевавших цивилизованные государства античного или азиатского типа, либо живших на периферии таких государств. Под воздействием социальных порядков и культуры этих более развитых обществ у варваров усиливается распад традиционных родовых связей; возникают замкнутые социальные ячейки, возглавляемые сеньорами. Происходит разделение социальных функций между классом, сосредоточивающим в своих руках управление, суд, военное дело, законодательство, образование, религию, и классом трудящихся — крестьянами и ремесленниками, которые, будучи оттеснены от общественного управления, оказываются под властью военного и духовного сословий и вынуждены содержать их своим трудом. В этом процессе в завоёванных варварами странах древней высокой культуры принимает участие и местное население, включающееся во вновь создаваемые классы феодального общества. На первой стадии феодализм отличается от рабовладельческого общества более примитивными производительными силами, возвратом к господству натурального хозяйства, упадком средств сообщения, снижением уровня культуры. Экономический и культурный подъём характерен лишь для стадии развитого феодализма (в Западной Европе начиная с 11 века).

Феодальное общество представляло собой иерархию наследуемых социально-юридических статусов. Право при феодализме выполняло роль всеобщего регулятора отношений между людьми. Каждый человек, группа, корпорация, сословие характеризуются особым юридическим статусом. Правом пользуются и неодушевлённые предметы и институты — земли, владения, города, рынки, церкви, монастыри. Но право не унифицировано: это местное или личное право, бесконечно варьируемое, подчас неписанное и существующее в виде обычая. Право мыслится как исконное, старинное и потому «доброе»; его не создаёт государь и оно выше его; все подвластны праву и обязаны защищать его от нарушений; в случае необходимости подданные должны принудить монарха соблюдать право. Идея права сочетается с идеей нравственности, и все права и обязанности рассматривались при феодализме также и в моральном плане (служба, повиновение, как и покровительство, — моральный долг). В Западной Европе тем не менее разграничивали «божественное право» и «человеческое право», тогда как в исламе право вообще составляет часть религии и правовая и религиозная община совпадают, поэтому мусульманское право, сложившееся вместе с религиозной догмой, затем не развивалось.

Решающим фактором духовной жизни при переходе от античного общества к феодализму является коренное переосмысление всех обществ. ценностей: от преобладания интереса к земному и материальному общество обращается к системе морали и религии. Высшей реальностью стали считать потусторонний мир, в земном же существовании — видеть лишь подготовительную ступень к царству небесному. Такая смена духовной ориентации с наибольшей ясностью выявилась в христианстве и повлияла на все стороны практической деятельности людей: материальное производство не рассматривалось как самоцель и не находило оправдания в богатстве; производственный идеал - самообеспечение, создание условий для «достойного» с сословной точки зрения существования человека, и в этих пределах трудовая активность оправдывалась и даже возводилась в этическая ценность. Тем не менее в труде видели преимущественно средство самообуздания, подавления греховности, сопряжённой с праздностью. Торговая и особенно ростовщическая прибыль осуждалась (учение о «справедливой цене»). Установки христианства относительно богатства и собственности не вытекали из природы феодализма и возникли ещё в древности, но находили широкое соответствие в феодальной действительности. Это связано с присущей феодальному обществу тенденцией к символической интерпретации всех отношений, явлений и предметов. В частности, и богатства ценились прежде всего благодаря своей знаковой функции; их следовало тратить, дарить приближённым и вассалам, жертвовать на постройку церквей и т. д. Богатство становилось знаком щедрости, широты натуры, гостеприимства и доблести феодала, престиж и влияние которого повышались. Так поддерживалась рыцарская честь — главная ценность в моральном кодексе господствующего класса. Соответственно и обладание обширными земельными владениями позволяло раздавать феоды вассалам, большое число которых свидетельствовало о могуществе и влиянии их сеньоров. Высокая «знаковость» феодальной практики проявляется в ритуалах, клятвах, символах, которыми сопровождались все договоры, сделки, собрания и без которых они не имели бы силы. Предельно символизированная и ритуализованная социальная практика феодализма подчиняла отдельного человека нормам и требованиям группы.

Установка на старину, на освящённые временем традиции и враждебность или недоверие ко всему новому характерны для феодализма, как и для всякого общества, имеющего тенденцию воспроизводить себя на прежней основе. Поэтому и угнетённые крестьяне в борьбе против феодалов нередко преследовали цель возвратиться к старине: они добивались сохранения повинностей на установленном уровне, стремясь защитить свои вольности, выступали против «несправедливости» — нарушения обычая. Борьба между крестьянами и феодалами из-за земли и ренты проходит через всю эпоху феодализма. Но задача ниспровержения эксплуататорских порядков и освобождения от феодализма ставилась крестьянами редко и на сравнительно поздней стадии феодализма. В этом отношении сами по себе крест. восстания, неорганизованные и разобщённые, были безуспешными, хотя их накал в период кризиса феодализма (в Европе в 14—16 веках) резко возрос. Больших результатов достигли бюргеры: после упорной борьбы города Западной Европы завоевали независимость и самоуправление (в этом — одно из наиболее существенных и чреватых последствиями отличий западноевропейского феодализма от византийского и вообще восточного). В рамках свободных городов развивались новые средства производства, требовавшие непосредственного производителя, избавленного от личной зависимости и сословного неравенства. В городах менялся стиль и ритм общественной жизни, росли свободомыслие и идеологическое сопротивление феодализму и засилью церкви. Возрастание значения денег и торговли, предпринимательской деятельности подрывало систему феодализма, выдвигая на первый план вещные, коммерческие отношения. Городское общество постепенно переориентировалось на новые ценности: знатности происхождения и «героические лени» феодалов противопоставлялись индивидуальные способности и предприимчивость, традиции — новаторское поведение, землевладению — опоре политической власти— деньги, движимое богатство, условному держанию — безусловная частная собственность, вере в авторитеты и букву Писания — исследовательскую пытливость, ортодоксальной церкви — боевая ересь. Созревание элементов буржуазного общества в недрах феодализма занимает в истории Европы эпоху «первоначального накопления капитала», которая завершается буржуазными революциями, более или менее радикально покончившими с феодализмом.

Данная выше характеристика феодализма относится преимущественно к Европе, поскольку в европейском варианте в наибольшей мере выявились заложенные в феодализме прогрессивные возможности: в Европе в недрах феодализма спонтанно зародился капиталистический способ производства, в конце концов взорвавший феодализм. Поскольку же только в Европе наблюдается последовательная смена всех общественно-экономических формаций, изучение именно европейского феодализма как фазы всемирной истории представляет особый интерес с философской и социологической точки зрения. В конце эпохи феодализма Европа, отстававшая в начале её от многих стран Востока в культурном и экономическом отношениях, начинает их быстро опережать и накладывать определяющий отпечаток на всемирно-исторический процесс. Феодализм констатирован наукой за пределами Европы в странах средневекового Востока, в частности в Японии, у арабов. Нуждается в дальнейшем исследовании вопрос о существовании феодализма (как и рабовладельческой формации) у некоторых народов Азии и Африки. Трудность выделения феодального типа общественных отношений в рамках докапиталистических антагонистических формаций заключается в том, что всем им соответствует преобладание системы межличных общественных связей, мелкое производство, натуральное хозяйство, внеэкономическое принуждение, господство вооруженной знати и духовенства.

Слово «феодализм» (feodalite) появляется во Франции в 17 веке для обозначения ленного права; в науку термин «феодализм» был введён Ф. Гизо («История цивилизации во Франции», пер. с франц., т. 1—4, 1877—81), который дал политико-юридическое определение феодализма (соединение верховной власти с землевладением, условный характер земельной собственности, вассальная иерархия). С конца 19 века стало вырабатываться и социологическое истолкование феодализма; П. Г. Виноградов и некоторые другие историки отмечали связь между политическим феодализмом («рассеяние суверенитета»), социальными отношениями («вотчинная система») и натуральным хозяйством. В 20 веке растёт интерес к историко-сравнительному изучению феодализма в Европе и Азии (О. Хинце). Однако в современной историографии сильна и противоположная тенденция — видеть в феодализме лишь западноевропейский феномен (О. Бруннер) и давать чисто юридическое описание феодальных институтов. Наиболее содержательный анализ феодализма в зарубежной историографии принадлежит М. Блоку (М. Вlосh , La societe feodale, t. 1—2, 1939—40). Исследователи-марксисты рассматривают феодализм как систему и исходят из понимания закономерности возникновения феодализма — формации, типологически стоящей между рабовладельческой и капиталистической формациями. Однако существуют разные точки зрения относительно сравнительной важности тех или иных черт феодализма. В частности, соотношение экономических и личностных моментов расценивается по-разному. Остаётся также предметом научной дискуссии типология феодализма.

А. Я. Гуревич.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

Литература:

Маркс К. и Энгельс Ф., Немецкая идеология. Соч., т. 3; их же, Манифест Коммунистической партии, там же, т. 4; Маркс К., Капитал, т. 1, 3, там же, т. 23, т. 25, ч. 2; е г о же, Формы, предшествующие капиталистическому производству, там же, т. 46, ч. 1; Энгельс Ф., Франкский период, там же, т. 19; его же,  Происхождение семьи, частной собственности и гос-ва, там же, т. 21; его же, О разложении феодализма и возникновении нац. гос-в, там же; Ленин В. И., Развитие капитализма в России, ПСС, т. 3; его же, О гос-ве, там же, т. 39; Π е т ρ у ш е в-с к и й Д. М., Очерки из истории ср.-век. общества и гос-ва, М., 19225; Косминский Ε. Α., Исследования по агр. истории Англии 13 в., М.— Л., 1947; Н е у с ы х и н А. И., Возникновение зависимого крестьянства как класса раннефеод. общества в Зап. Европе в 6—8 вв., М., 1956; Блок М., Характерные черты франц. агр. истории, пер. с франц., М., 1907; Б а р г Μ. Α., Исследования по истории английского феодализма в 11 —13 вв., М., 1962; его же, Проблемы социальной истории в освещении совр. зап. медиевистики, М., 1973; Сказкин С. Д., Очерки по истории зап.-европ. крестьянства в ср. века, М., 1968; Удальцова 3. В., Гутнова Е. В., Генезис феодализма в странах Европы, М., 1970; Гуревич А. Я., Проблемы генезиса феодализма в Западной Европе, М., 1970; его же, Категории ср.-век. культуры, М., 1972; Черепнин Л. В., Вопросы методологии историч. исследования: теоретич, проблемы истории феодализма, М., 1981; Feudalismus, Materialien zur Theorie und Geschichte, Fr./M.— B.— W., 1977; D üb у G., Les trols ordres ou l'imaginaire du feOdalisme, P., 1978; Le Golff J., Pour im autre Moyen Age. Temps, travail ef culture en Occident Ρ, 1979.