Военная революция
ВОЕННАЯ РЕВОЛЮЦИЯ - комплекс военных технологических, стратегических, тактических и организационных инноваций, приводящий к появлению новой системы организации военного дела, а вслед за этим к кардинальной перестройке социально-политической и экономической системы общества.
В узком смысле слова «военной революцией» называют преобразования в военном деле Европы в конце XV - начале XVIII в., в ходе которых на смену средневековой феодальной военно-политической организации пришла массовая регулярная армия, опиравшаяся на развитую военную индустрию, коммерческую экономику и фискально-административный потенциал централизованного национального государства. Историческими итогами военной революции принято считать развитие военно-бюрократического абсолютистского государства и военную гегемонию Европы над остальными регионами мира, достигнутую к середине XVIII в. Важным элементом военной революции является так называемая «пороховая революция» - изобретение и распространение пороха, артиллерии и ручного огнестрельного оружия в XIV-XVI вв.
Аспектами военной революции 1500-1800-х гг. являются: переход от феодальных сословных ополчений к профессиональному военному наемничеству, а затем к массовым регулярным армиям; развитие и распространение артиллерии; развитие новых систем фортификации, способных противостоять артиллерийскому огню; упадок роли кавалерии на поле боя и преобладание плотных построений пехоты, вооруженной огнестрельным оружием; развитие линейной тактики; военно-морское строительство; значительное увеличение армий и военных расходов в структуре экономики; создание государственно-коммерческого сектора военной промышленности; распространение рекрутской повинности и других массовых форм военной мобилизации населения; создание системы военного образования и кадровой подготовки; централизация всей системы административного управления; превращение войны в современную индустрию; складывание государственных военных доктрин и национальных военных стратегий в контексте идей национального и государственного интереса.
Теория военной революции испытала значительное влияние идей культурного диффузионизма о том, что в основе международных взаимодействий народов лежат открытия прорывного значения в военной сфере. В качестве такой инновации может выступать вооружение, элементы военного снаряжения, существенно расширяющие боевые возможности, транспорт, тактический прием, а чаще взаимосвязанная комбинация таких средств и приемов. Эта новая технология расширяет экологическую среду обладающего ею этноса и становится причиной мощной волны миграций и культурных влияний. Как правило, военное новшество вызывает трансформацию общества, обладающего им, приводит к эрозии прежнего социального строя, связанного с предыдущей военно-социальной традицией (6).
Важным аспектом развития теории военной революции стала ее идейная близость и совместимость с парадигмой модернизации. Две теории пересекаются в том, что в условиях длительной внешнеполитической напряженности, характерной для всех районов Евразии между 1500 и 1650 гг., на первом месте стояла задача обеспечения военной безопасности и суверенитета. Комплекс военных мероприятий, как правило, стоил много дороже, чем могла себе позволить традиционно ориентированная экономика. Условием выживания и дальнейшего развития являлось удовлетворение всевозрастающей потребности государства в деньгах. На уровне внутренней политики экономическая реформа могла носить экстенсивный или интенсивный характер. Её конечной целью была этатистская налоговая реформа, расширение доходной базы государства. Эти усилия требовали беспрецендентных мер, направленных на усиление центральной власти, преодоления сопротивления традиционалистских элит, бюрократизации - создания того, что П. Шоню называл «регулярным нововременным государством», а Б. Даунинг - «военно-бюрократическим абсолютизмом».
Идея революционного переворота в военном деле Европы между 1550 и 1660 годами была впервые сформулирована в работах М. Робертса. По его мнению, распространение огнестрельного вооружения, введение регулярной армии, появление линейного морского флота сыграли первостепенное значение в новой истории Европы. В середине 1950-х гг. английский историк предпринял панорамный обзор военных реформ Густава-Адольфа. Перевооружение шведской армии, внедрение легкой полковой артиллерии, реформа кавалерии и дальнейшее тактическое совершенствование вооруженных сил стали мощным стимулом развития всей системы шведского абсолютизма - от сбора налогов и реформы крестьянских повинностей до организации мануфактурного производства и строительства океанского флота (1). В дальнейшем эта идея получила развитие и расширяющие уточнения в работах Дж. Паркера, Дж. Линна, Б. Даунинга. Дж. Паркер предположил расширить рамки военной революции на несколько десятилетий - с 1530 до 1710-х гг., с тем чтобы полнее включить в теорию военное предпринимательство эпохи Ренессанса, противоартиллерийскую фортификацию, военное новаторство испанских пехотных терций, а также ряд важных аспектов тактики пехоты и кавалерии времен Итальянских войн (2). Клиффорд Роджерс разработал идею успешных военных революций в разные периоды времени: первая, «пехотная» - в XIV в., вторая, «артиллерийская» - в XV в., третья, «фортификационная» - в XVI в., четвертая, «огнестрельная» - в 1580-1630-е гг., и, наконец, пятая, связанная с ростом европейских армий, - между 1650 и 1715 гг.
В 1970-е гг. на Западе В. р. стала предметом серьезных исторических исследований, она рассматривается в одном ряду с такими факторами развития, как Реформация, промышленная революция, демографический переход, генезис капитализма.
В дальнейшем сфера применения концепта военной революции значительно расширилась, вышла за рамки Европы и раннего Нового времени. В ряде исторических теорий В. р. стала рассматриваться как важный аспект внешнеполитического преобладания исторических сообществ на кульминационной фазе своего развития. У. Мак-Нил связал представление о движущей роли военных факторов с концепцией культурного диффузионизма и придал этому феномену универсальный характер. Характерно, что успехи военных революций в средневековом Китае, в долине реки По в эпоху Ренессанса, в Европе времен Тридцатилетней войны У. Мак-Нил объяснял наличием в обществе высокоразвитого комплекса производственных, финансовых и административных возможностей («коммерческо-бюрократический способ управления вооруженными силами»). Мак-Нил считал, что большинство культурно-технологических импульсов распространялось по Евразии с Дальнего Востока, он отмечал китайское происхождение первых артиллерийских систем, успехи османской «пороховой революции» в XV-XVI вв. и т. д. В книге «В погоне за мощью» У. Мак-Нил развил идею о том, что в истории евразийского человечества было несколько последовательных эпох военно-технологической гегемонии (китайская, османская, период равновесия между Западом и Востоком, и с 1750 года - европейская военная гегемония) (4).
Среди отечественных историков близкие взгляды на роль военного фактора в истории цивилизаций высказывал И. М. Дьяконов. В частности, он считал, что исторические шансы Европы на фазе «стабильно-абсолютистского постсредневековья» развились в преобладание благодаря распространению «пиробалистического оружия» и успехам коммерческого производства. Концепцию всемирно-исторического характера военных революций разделяет В. В. Пенской. По его мнению, первой военной революцией можно считать возникновение армии как государственного института, пришедшего на смену племенным ополчениям. К значительным социокультурным последствиям привело появление боевых колесниц и конницы. Не меньшее значение для развития военного дела и искусства имела т.н. «гоплитская» революция, военная система римских легионов, распространение рыцарской конской упряжи и т. д. (5).
Изучение внутренних взаимосвязей между процессами модернизации и преобразованиями в военной сфере привело к постановке вопроса об исторических условиях и факторах успеха или не успеха военной революции. В неевропейских сценариях модерности, военный аспект (военная реформа под стимулом внешней угрозы) нередко является ведущим. Он обуславливает экзогенный характер модернизации. Исторические примеры допетровской России, Османской империи, Японии эпохи Токугава показывают, что военные новшества успешны только в благоприятном культурно-историческом контексте, при сопутствующем комплексе социальных и культурных трансформаций. Пример Османской империи показывает, что традиционалистски настроенное общество, в котором военное дело является национально-религиозной и сословной монополией, способно воспринимать военные новшества только в течение ограниченного времени и диапазоне практик, характерных для данного культурно-исторического типа. В токугавской Японии XVII века власти отказались от применения и производства огнестрельного оружия, уже достигшего европейского уровня в XVI в., для сохранения традиционного социального уклада. Примеры Индии, Ирана, Китая показывают, что политика самоусиления, проведенная в отрыве от остальных задач модернизации, исторически обречена. Слом модернизации, проигрыш в военно-политическом противостоянии отбрасывают модернизирующееся общество далеко назад, повергают его в кризис или застой.
В настоящее время концепт «военная революция» активно используется некоторыми западными и отечественными историками для объяснения характера и специфики процессов модернизации в России XV-XVIII вв. (П. Браун, Дж. Кип, Д. Островский, Дж. Котилейн). Все они в той ли иной мере согласованы с концепцией «служилого государства» П. Брауна, в котором военные реформы стали основой преобразования административной, производственной и фискальной системы. Для характеристики этой взаимосвязи М. Поу использует концепцию трех «военных и финансовых форматов», эволюционно сменявшихся в России с XV до XVII века. Первый представлял из себя систему дворянского конного ополчения, на базе региональных единиц, возглавляемых удельными правителями, которое в значительной степени содержалось за свой счет. Второй, «гибридный» (дворянская кавалерия / стрельцы на жаловании) военно-финансовый формат возник в XVI в., когда при Иване IV принимались меры по переводу условных земельных кормлений в наличные оклады. Третий формат был построен в XVII в. и олицетворял собой вполне современную абсолютистскую армию с большим пехотным контингентом, артиллерией, системой гарнизонной и пограничной службы, в социально-экономическом смысле опиравшуюся на поместную систему и крепостное право. Фрагментированная военная модернизация Московии стала, по мнению Дж. Котилейна, главной причиной расхождения социально-экономических путей развития России и Европы. Характерно, что некоторые историки отрицают прозападный характер военной модернизации в России до XVIII-XIX вв., отмечая при этом значительное китайское, монгольское, иранское, османское влияние в Средние века (Д. Островски, М. Поу, В. В. Алексеев, С. А. Нефедов, И. В. Побережников и др.)
В последнее время детерминистская теория военной революции, основанная на технологии, уступила дорогу моделям, в которых технологический прогресс играет меньшую роль в сравнении с организационными, управленческими, логистическими и социокультурными улучшениями (Дж. Блэк [3], Дж. Линн, К. Роджерс и др.). В отечественных исследованиях исторических и теоретических аспектов военной революции Нового времени следует отметить работы В.В. Пенского. В настоящее время концепт военной революции и связанные с ним аспекты культурного диффузионизма, взаимодействий народов и государств легли в основу «трехфакторной модели истории», разработанной С. А. Нефедовым. Соотношение процессов военной революции и модернизации Нового времени рассматривается в ряде отечественных исследований.
О. В. Ким
Определение понятия цитируется по изд.: Теория и методология исторической науки. Терминологический словарь. Отв. ред. А.О. Чубарьян. [М.], 2014, с. 51-56.
Литература:
1) Roberts М. The Military Revolution, 1560-1660 // Roberts M. Essays in Swedish History. L. 1967; 2) Parker G. The Military Revolution. Military Innovation and the Rise of the West, 1500-1800. Cambridge University Press, 1988; 3) Black J. A Military Revolution?: Military Change and European Society, 1550-1800. London, 1991; 4) Мак-Нил У. В погоне за мощью. Технология, вооруженная сила и общество в XI-XX веках. М.: Территория будущего, 2008; 5) Пенской В. В. Великая огнестрельная революция. М.: Эксмо, 2010; 6) Нефедов С. А. Война и общество: Факторный анализ исторического процесса. М.: Территория будущего, 2008.