Истина (Кириленко, Шевцов)

ИСТИНА — характеристика знания со стороны его соотношения как с материальным миром, так и с областью идеального. И. следует отличать от достоверности — характеристики знания с точки зрения его обоснованности, доказательности. Достоверность — это доказанная И. Истинность как характеристику результатов познания следует отличать также от правильности — соответствия рассуждения определенным правилам. И. может максимально сближаться с нравственностью, становясь «И.-верой», «И.-правдой». Правда — это вера в истинность и нравственную ценность отстаиваемых убеждений.

Автором классической концепции И. является Аристотель. Согласно ему, И. есть соответствие наших знаний действительности. Эта теория И. получила название теории корреспонденции, или теории «соответствия». В ее рамках в зависимости от того, как это соответствие понимается, возникают различные теории И. К сторонникам теории корреспонденции относят, кроме Аристотеля, Фр. Бэкона, большинство французских философов-просветителей, Л. Фейербаха, представителей марксистской философии.

Чаще всего под соответствием пони-мается процесс отражения — воспроизведения особенностей одного предмета в структуре другого. «Отражение» — это, скорее, метафора, схватывающая —— суть классической концепции рациональности: смотря в зеркало, я вижу нечто и благодаря своей «самоудостоверяющей инстанции» — сознанию — устанавливаю связь, соответствие между мной и этим изображением. Установление соответствия, следовательно, пред-полагает дополнительное условие — наличие сознания.

Соответствие, следовательно, может определяться как воспроизведение познавательными структурами объективной реальности. В этом случае сознание приобретает черты абсолютного арбитра, абсолютной удостоверяющей инстанции. Соответствие может быть понято как соответствие чувственного рациональному, или, наоборот, чувственное и рациональное в познании неразрывны. Соответствие может рассматриваться как соответствие одних утверждений другим, но при этом «истинность» становится формой условного соглашения, конвенции, и критерий теряет свою фундаментальность. Легче всего с этими трудностями справляется теория деятельности, где соответствие есть соотношение внешних и внутренних операций (диалектический материализм, эволюционная эпистемология). Но и для них большую трудность представляют утверждения, которые носят всеобщий характер: «В мире царит случайность»; «Всё имеет свою причину».

Еще одна широко распространенная теория И. — это теория когеренции, согласованности одних частей знания с другими, части с целым. Когеренция, согласование может быть реализовано внутри одной теории, одной отрасли знания; это понятие может быть применено и при оценке степени ассимилированности, вписанности знания в познавательные достижения целой эпохи. Тем самым в фундамент познания вводится культурно-исторический, релятивный момент. Данная теория, по существу, также есть особая интерпретация теории соответствия, поскольку когеренция — особый вид соответствия, соответствия внутри самого знания. Истоки идеи когеренции можно обнаружить во взглядах Д. Юма — как соответствие знания ощущениям, И. Канта — как соответствие знания априорным формам рассудка. Идея когеренции как согласованности внутри данной теоретической системы отстаивалась в логическом позитивизме Р. Карнапом и О. Нейратом.

Своеобразной попыткой объединения теорий корреспонденции и когеренции была теория конвергенции, т.е. схождения, сближения разнообразных подходов к исследованию объекта, что позволяет максимально приблизиться к объективному положению дел (М.Хартман). Конвергенция используется в данном случае в двух смыслах: «схождение» в одной точке методов исследования объекта; «схождение», сближение на этой основе знания и действительности.

Существует также прагматистская концепция И. Представители прагматизма выступают против теории корреспонденции как «копирования» реальности. И. — это полезность как разновидность блага, считает У.Джемс. Полезность рассматривается в прагматизме как возможность полезных следствий — то есть способность И. стать основой человеческих убеждений, веры, побуждающей действовать. Прагматизм выделяет также такую особенность И., как ее релятивность и, следовательно, процессуальность.

Марксистская, «диалектико-материалистическая» трактовка И. является попыткой соединить понимание И. как корреспонденции, когеренции с релятивизмом и процессуальностью прагматистского подхода, расширенного до социально-исторического понимания И. Трудности, возникающие при попытке создания такого синтетического подхода, являются выражением кризиса классических идеалов рациональности. Основные элементы марксистского учения об И.: конкретность И., И. как единство абсолютности и относительности, объективность И., практика (совокупная материальная деятельность человечества, рассмотренная в исторической ретроспективе и перспективе) как критерий И.

Объективность И. означает, что она — это такое содержание знания, которое не зависит ни от человека, ни от человечества. Но социально-историческая обусловленность познания, открыто признанная марксизмом, положение о том, что человек осваивает мир в формах его деятельности с предметом, а не созерцательно, противоречит учению об объективности И.

Относительность И. — это ее человеческая, социально-историческая ограниченность. Абсолютность как полное, всестороннее, конкретное знание либо оказывается недостижимым пределом, идеалом, либо рассматривается в качестве некоего «неразложимого осадка», остающегося после всех форм манипуляций со знанием, всех исторических «относительных» трансформаций. Но какая абсолютная инстанция «взвесит» этот осадок и когда это произойдет? Марксистская теория И., пытаясь сохранить связь с классическим идеалом рациональности, фактически встает на путь социально-исторического релятивизма. Недаром Ленин писал, что критерий практики не может помочь нам подтвердить или опровергнуть каждое положение, выдвинутое учеными, но может помочь нам в борьбе против идейных противников.

В современной философии проблема И. часто трансформируется в проблему интерпретации (герменевтика), проблему научности (неопозитивизм и постпозитивизм), проблему ценности как регулятора научной деятельности.

Кириленко Г.Г., Шевцов Е.В. Краткий философский словарь. М. 2010, с. 148-149.