Редукционизм методологический

РЕДУКЦИОНИЗМ МЕТОДОЛОГИЧЕСКИЙ, теоретико-научный — одна из ведущих программ классической эпистемологии, основу которой составляет представление о возможности выработки некоторого универсального (во временном и предметно-методологическом планах) стандарта научности. Это представление служит основой двух главных гипотез, определяющих стратегию Р.м. Согласно первой из них, нормативный стандарт научности может быть сформулирован на базе наиболее развитой и совершенной области познания или даже теории. Согласно второму предположению, которое может варьироваться по степени жесткости, все прочие области познания «подтянутся» к выработанному таким образом универсальному стандарту научности.

В соответствии со стратегией Р.м. многие ученые и философы современности эталон научности усматривают в естествознании, а в самом естествознании чаще всего обращаются к физике, оценивая при этом другие науки как «недоразвитую физику». Однако такая ориентация не является единственной. В научном познании достаточно отчетливо выделяются по меньшей мере три области: математика, естествознание, социально-гуманитарные науки, определенные эписте-мологические черты которых служат основой разных универсалистских проектов. В зависимости от характера эталонной науки можно выделить три интерпретации научности: а) базирующуюся главным образом на математике; б) ориентирующуюся на экспериментальное естествознание, преимущественно физику; в) опирающуюся на специфику социально-гуманитарного знания. При этом каждый из выработанных таким образом идеалов научности, соотносящийся с определенными эталонами, претендовал в той или иной степени на универсальную згачимость.

Одним из наиболее притягательных эталонов математического идеала научност стали «Начала» Евклида. Ориентация на этот эталон просматривается на протяжении более чем двухтысячелетней истории его существования. Значимость его значительно возрастает в эпохи позднего средневековья (Р. Бэкон). Высочайшая оценка математического познания и соответствующего стандарта научности в эпоху Возрождения и Нового времени позволяет говорить о «панматематической тенденции» в методологи науки. Математическое познание начинает рассматриваться как безусловный идеал для всякого познания. Математическое познание оценивается столь высоко, что по степени качества и достоверности оно ставится на один уровень с божественной мудростью. В наиболее сильной форме панматематическая тенденция выражена в рационализме. Вершины своей значимости математический идеал научности достигает в выдвинутой Р. Декартом программе «Mathesis Universalis» Тенденцию панматематизма в значительной степени наследует И. Кант, который утверждал, что «в любом частном учении о прирое можно найти науки в собственном смысле слова столько, сколько имеется в ней математики». Методы умозрения и дедукции, характерные для математического познания, активно использовали при построении многочисленных натурфилософских систем. Откровенно «геометрический» способ доказательства в философии пытался применять Б. Спиноза. В последующем значение математического идеала ослабевает, но на рубеже XIX—XX вв. вновь несколько усиливается в связи с проникновением в физику «духа математики». Данную ориентацию развивают неокантианцы Марбургской школы, а также ряд других ученых и философов (В.А. Стеклов, Д. Гильберт, Б. Рассел).

С позиций физического идеала научности значимость математики в познании существенно переосмысливается. Она либо получает эмпиристскую интерпретацию (Ф. Бэкон, Дж. Локк, Г. Спенсер, И. Лакан и др.), либо трактуется как сугубо конвенциональная, аналитическая дисциплина, как аппарат, инструментальное средство для развития физических теорий (Дж. Беркли, Д. Юм, Б. Рассел, неопозитивизм). Наибольшее распространение получает точка зрения, согласно которой математика — это не наука, а язык науки.

Эталоном физического идеала научности первоначально выступала механика. В ней видели образец, которому будет следовать научное знание, вне зависимости от характера изучаемого объекта. Затем в качестве эта-лонного стали рассматривать по сути весь комплекс физического знания. Ориентация на физические критерии в химии была ярко выражена, например, П. Бертло, в биологии — М. Шлейденом, а Г. Гельмгольц прямо угверждал, что конечная цель всего естествознания — «раствориться в механике». Значимость физического идеала научности распространялась и на традиционно гуманитарные области. Г. Бокль, говоря о своем стремлении «поднять историю до ранга науки», прямо указывал, что хочет быть «Бэконом истории». Известный филолог XIX в. В. Шерер, выражая целое умонастроение, писал: «Естествознание как триумфатор тянет повозку победителя, к которой все мы прикованы». Даже в исследовании по истории оды можно было встретить заявления: «Только путь индукции обещает успех». В социальных науках начиная с XVII в. физический идеал научности стимулировал многочисленные попытки построения «социальной механики», «социальной физики», а затем «социальной инженерии». История с этих позиций рассматривалась лишь как склад «сырого» материала для обобщений естественнонаучно ориентированной социологии. Универсалистско-редукционистские притязания физического идеала научности ярчайшим образом проявились в неопозитивистской доктрине «физикализма». Выражая в новом варианте идею Универсальной Науки, приверженцы этой концепции полагали возможным осуществить перевод предложений всех опытных наук, в том числе психологии и социально-гуманитарного знания, на язык физических терминов.

Постепенное формирование универсалистских претензий гуманитарного идеала научности начинается с XIX в., который нередко определяют как «столетие историзма». Как отмечал Р. Коллингвуд, «успехи истории привели некоторых к выводу, что ее методы приложимы ко всем познавательным проблемам, иными словами, что вся реальность имеет исторический характер». «Подтягивание» других областей познания к гуманитарному идеалу выразилось в двух формах, которые условно могут быть обозначены как сильная и слабая. Сильная форма «подтягивания» не получила значительного распространения. Ее основу составляют утопические надежды на возможность преобразования естественнонаучного познавательного стандарта в направлении гуманизации. Предполагается, что в итоге такого преобразования естественнонаучное познание будет осуществляться в интересах не только практического, но и «целостного субъекта» и продуцировать лишь положительные для «целостного субъекта» результаты. Проявление такой тенденции можно обнаружить у Л. Толстого, а в XX в. у Г. Маркузе. Слабая форма «подтягивания» представлена наиболее широко. Ее основу составляет тезис о социокультурной обусловленности, детерминированности не только гуманитарного, но и на естественнонаучного познания. Эта тенденция (экстернализм) уже выходит за пределы главных основоположений классической эпистемологии.

Литература:

Кезин А. В. Научность: эталоны, идеалы, критерии. М., 1985.

Словарь философских терминов. Научная редакция профессора В.Г. Кузнецова. М., ИНФРА-М, 2007, с.470-471.