Гадание у этрусков

Вместе с гадательной практикой, вездесущей в жизни этрусков, мы затрагиваем религиозной менталитет этого народа и его мировоззрение. Этот менталитет отличался от менталитета римлян. В Этрурии человек считался частью природы и принимал участие в интимных и тайных связях, которые соединяют различные элементы мира. Мировой порядок состоял в том, что каждый отражал и воспроизводил желания богов. Но это не означало полного детерминизма для человека. Просто люди могли знать свое будущее, если они умели расшифровывать знаки, посылаемые им. Боги при помощи пророков (Тагес, Вегойя и др.), показывавших людям ключи к интерпретации тех или иных знаков, которые они им посылали; иногда это происходило, например, через полет птицы, иногда посредством удара молнии или при помощи других знамений.

Сенека точно понял разницу между мышлением римлян и мышлением этрусков. По поводу ударов молнии он отмечал: «На этот счет существует разногласие между нами и этрусками, достигшими наивысшей премудрости в науке толкования молний: мы считаем, что молния вылетает потому, что столкнулись облака; они полагают, что облака сталкиваются для того, чтобы вылетела молния; ибо они возводят все непосредственно к богу, и с их точки зрения все происходящее не потому является знамением, что происходит, а, напротив, происходит для того, чтобы служить знамением. Но, так или иначе, происходят-то они все равно тем же самым образом — является ли знаменование будущего их целью или их следствием».

Этруски верили, что интерпретировать божественное послание могут только те, кто получил необходимую подготовку и был способен прибегать к священным книгам, чтобы расшифровывать мысли богов. Речь идет о жрецах, о гаруспиках, которые, например, умели читать будущее по печени овцы, которая представлялась им фактически как зеркало мира. На гробнице Франсуа в Вульчи изображен аристократ Вел Сатис, готовящийся к гаданию. Мы видим этого тосканского военачальника поднимающим взгляд к небу, куда он собирается выпустить птицу, полет которой покажет ему будущее операции, которую он собирается предпринять.

Книги по истолкованию ударов молний объясняли все параметры, на которые надо было обращать внимание, когда бог-громовержец Тин (или один из девяти других богов) посылал молнию. С их помощью можно было расшифровать послание и сделать предсказание.

Наиболее прямая форма божественной демонстрации называлась «знамением», которое подразделялось на несколько категорий: знамение, касающееся природы (ostentum, portentum по латыни), касающееся устрашающей особенности живого существа (monstrum, miraculum) и т.д. Знамения считались знаками, которые выражали божественные пожелания. Ими нельзя было пренебречь никоим образом. Для их объяснения жрецам надо было пройти через три фазы: фаза наблюдения, фаза интерпретации (опираясь на священные книги) и фаза заклинания, чтобы все вернулось к обычному порядку вещей. Знамения могли касаться прошлого, настоящего и будущего. Но существовало важное различие между Римом и Этрурией. Если Риме знамения всегда считали демонстрацией божественного гнева, то этруски трактовали их двояко; у них знамения могли иметь и счастливую интерпретацию.

Например, Тит Ливий рассказывает о том, как Танаквиль трактовала своему мужу Тарквинию полет птицы во время их поездки в Рим. Эта трактовка заключалась в том, что боги говорят ему, что его ждет великое будущее. Здесь явно имело место счастливое предзнаменование, ибо очень скоро оно сбылось, и Тарквиний стал царем Рима.

Тот же Тит Ливий (III, 10, 7) рассказывает о событии, произошедшем в Риме в 461 году до н.э. Он пишет: «В тот год в небе стояло зарево, а земля сотрясалась страшными толчками. Говорящая корова, в которую в прошлом году никто не верил, теперь не вызывала сомнений. Среди прочих знамений упоминают о падавших с неба кусках мяса и об огромной стае птиц, которые на лету склевывали этот дождь, а то, что упало и рассыпалось по земле, не протухло и по прошествии нескольких дней. Через дуумвиров * по священным делам обратились к Сивиллиным книгам **: предсказано было, что угроза исходит от собравшихся вместе чужеземцев, которые могут напасть на Город и погубить его; было дано также предостережение не затевать смут».

Гадание всегда осуществлялось в рамках совершенного знания о природе и в совершенном симбиозе с нею. Этруски вели диалог с природой и умели понимать ее через расшифровку символов. Каждый из ее элементов был носителем определенного смысла.

Живя в столь тесной связи с природой и в зависимости от нее, этруски могли чувствовать себя уверенными, успокоенными и видеть, как рассеиваются страхи. Так они могли не бояться даже смерти.

Примечания

* Дуумвиры — два высших должностных лица в римских муниципиях и колониях. Избирались ежегодно и обладали полномочиями, аналогичными власти консулов в Риме. — Примеч. пер.

** Книги сивилл (Sibyllini libri) — книги пророчеств, по преданию, приобретенные Тарквинием Гордым. Представляли собой собрание стихотворных оракулов и хранились в храме Юпитера на Капитолии. К этим книгам обращались по решению сената, чтобы определить, что следует предпринять для умилостивления богов при неблагоприятных знамениях или вообще в тяжелых для государства обстоятельствах. Сивиллины книги находились в ведении жреческой коллегии хранителей и истолкователей — сначала двоих (дуумвиры по священным делам), с 367 года до н.э. десятерых (децемвиры), а в 82—81 гг. до н.э. число их достигло 15 (квиндецемвиры).

Робер Ж.-Н. Этруски / Ж.-Н. Робер. – М.: Вече, 2007, с. 60.