Неокантианство

НЕОКАНТИАНСТВО, направление идеалистич. философии последней трети 19 — 1-й трети 20 века, пытавшееся решать основные философские проблемы исходя из односторонне идеалистического толкования учения Канта. Возникло в 60-х годах; его расцвет относится к 1890—1920-м годам, когда оно господствовало в ряде немецких университетов и распространилось во Франции (Ш. Ренувье, О. Гамелен, Л. Брюнсвик), России (А. И. Введенский, С. И. Гессен, И. И. Лапшин и др.) и других странах. В 20-х годах с появлением новых направлений буржуазной философии (философия жизни, неогегельянство, экзистенциализм) неокантианство постепенно утрачивает влияние. Главные организационные центры неокантианства — журнал «Kantstiuiien» и «Кантовское общество» («Kantgesellschaft», основан в 1904 году, распущено нацистами в 1938 году, воссоздано в 1947 году).

Неокантианство в широком смысле включает все школы, ориентирующиеся на «возвращение» к Канту: физиология, направление (Ф. А. Ланге, Г. Гельмгольц); психология, направление, развивавшее взгляды Я. де Фриза и его школы (Л. Нельсон); реалистич. направление (А. Риль, О. Кюльпе, Э. Бехер); марбургскую школу (Г. Коген, П. Наторп, Э. Кассирер и др.); баденскую школу (В. Виндельбанд, Г. Риккерт, Э. Ласк). К неокантианству в строгом смысле обычно относят лишь первое и два последних направления.

Выдвинув лозунг «следует вернуться назад к Канту» (Liеbmann O., Kant und die Epigonen, B., 19122, S. 109), неокантианство усматривало основные достижение кантовской философии в обосновании положения, согласно которому формы наглядного созерцания (пространство и время) и рассудка (категории) суть функции познающего субъекта, а главную ошибку — в признании объективности «вещи в себе»; возникающее отсюда противоречие «разрешается» сведением в неокантианстве «вещи в себе» к «предельному понятию опыта» — негативному «понятию совершенно проблематичного нечто», которое принимается за причину явлений (см. Ф. Ланге, История материализма, пер. с нем., т. 2, К. — Хар., 1900, с. 35). Марбургская школа истолковывала «вещь в себе» как задачу: объект познания не дан, но «задан» — как задаётся математической функцией числовой ряд и каждый из его членов. В трактовке баденской школы «вещь в себе» вообще теряет смысл: «...Бытие всякой действи-тельности должно рассматриваться как бытие в сознании» (Риккерт  Г., Введение в трансцендентальную философию. Предмет познания, пер. с нем., К., 1904, с. 84).

Τаким οбразом, неокантианство выступает как критика Канта «справа», т. е. с позиций более последовательного идеализма. Отказ от кантовского понимания «вещи в себе» привёл к укоренению объекта в самом мышлении. Гипертрофированную активность мышления представители неокантианства превратили в источник сущностных определений самого бытия, толкуя её как деятельность по конструированию культуры в целом. Так, марбургская школа разрабатывала трансцендентальный метод как учение о конструировании мышлением объектов культуры (науки, этики, искусства, религии). Однако «антиметафизическая» тенденция, унаследованная неокантианствои от Канта и позитивизма 19 века, не позволила ему пойти по пути Гегеля и восстановить его абсолют как основу всего бытия, в том числе бытия культуры. С другой стороны, неокантианство отвергает и субъективизм, вытекающий из односторонне понятой активности мышления. Если баденская школа решает это противоречие путём признания объективности ценностей, которые хотя и не существуют, но «значат», то марбургская школа, в противоречии со своими исходными установками, вынуждена прибегнуть к допущению бога (Коген) или логоса (Наторп) как объективной основы бытия, мышления и нравственности.

Неокантианство было связано с явлениями кризиса методологических оснований естественных и исторических наук 19 века, который получил выражение в физиологическом, а затем физическом идеализме и критике исторического разума (В. Дильтей). Неокантианство широко использовало кантовскую идею отрицания объективной закономерности природы и выведения познания из субъекта, из самого мышления с его «априорными» законами развития. Именно эта идея легла в основу истолкования «логики чистого познания» в марбургской школе и «логики наук о культуре» в баденской школе. Последняя концепция была связана с идеалистической интерпретацией исторической науки и противопоставлением её идеографического метода номотетическому методу естествознания.

Реакцией на марксистский научный социализм были этический социализм неокантианцев марбургской школы и отрицание законов общественного развития и социализма в учении баденской школы. В конце 19 — начале 20 веков идеи неокантианства использовались для ревизии философских основ марксизма, став методологич. базой ряда идеологов II Интернационала (М. Адлер, Э. Бернштейн, К. Форлендер). Неокантианство оказало большое воздействие на буржуазную политэкономию (Р. Штаммлер), социологию (М. Вебер), правоведение. Влияние неокантианства прослеживается в течениях современной буржуазной философии, в особенности в разработке учения о ценностях (аксиологии); его отзвуки заметны в идеологии немецкой социал-демократии.

А. С. Богомолов.

Философский энциклопедический словарь. — М.: Советская энциклопедия. Гл. редакция: Л. Ф. Ильичёв, П. Н. Федосеев, С. М. Ковалёв, В. Г. Панов. 1983.

Литература:

Богомолов А. С., Немецкая буржуазная философия после 1865 г., М., 1969; Бакрадзе К. С., Избранные философские труды, т. 3, Тб., 19732; Буржуазная философия кануна и начала империализма, М., 1977, гл. 2; Кант и кантианство, М., 1978; Müller-Freienfels R., Die Philosophie des 20. Jahrhunderts in ihren Hauptströmungen, £T1] l, B., 1923; Ritzel W., Studien zum Wandel der Kantauffassung, Meisenheim/Glan, 1952; Noack H., Die Philosophie Westeuropas [im zwanzigsten Jahrhundert], Basel—Stuttg., 1962; Meyer H., Abendländische Weltanschauung, Bd 5, Paderborn—Würzburg, 1967;