Сёгун: образ жизни
День сёгуна. К концу эпохи сёгун вставал около 6 часов утра, согласно современному определению времени. Затем он совершал свой туалет (полоскание горла, умывание, чистка зубов пастой или солью). В ожидании завтрака он совершал молитву перед буддистским алтарем и отдыхал, выпивая чашку чая в маленькой комнате. Затем в столовую на двух низких столиках ему приносили чашу с рисом, чашку с супом, моченые овощи, блюдо с двумя рыбами кису, одной соленой и обжаренной, а другой приправленной соусом и обжаренной. 1-й, 15-й и 28-й день месяца на этом блюде могли быть дорада, морской язык, а иногда жареный угорь. Все, что оказывалось на этих подносах, обязательно пробовал начальник службы стола. Меню определялось либо самим сёгуном, либо предлагалось службой стола. В случае болезни сёгуна взвешивали количество съеденного риса, чтобы определить степень аппетита сёгуна. Во время завтрака 6 парикмахеров его брили и делали прическу в стиле Оитё (буквально «большой лист гинкго»). Затем подносы забирали.
Каждый день, сразу после завтрака, сёгуна посещали шесть врачей, специалистов по внутренним болезням, которые щупали пульс и исследовали его язык. Каждые три дня его посещали офтальмологи, специалисты по иглотерапии, врачи, специализировавшиеся на внешних болезнях. Регулярно врач наиболее высокого ранга пальпировал его живот (один из шести традиционных методов осмотра).
На утреннее время, после завтрака ничего особого не планировалось. Сёгун стрелял из лука, тренировался в обращении с мечом и копьем, рисовал.
Затем, в полдень, следовал обед. После обеда сёгун посвящал часы решению политических проблем. Специальную дворцовую службу несли 5—8 человек, исполнявшие функции посланцев между сёгуном и родзю, располагавшимися в отдаленных помещениях дворца. Один или несколько посланцев громко зачитывали принятые советниками окончательные решения по вопросам смертного приговора, ссылки на дальние острова, назначения и смещения на должности, находящиеся в ведении центральной администрации и т. д. Затем наступало время отдыха в комнате с кленами или размышлений в маленькой комнате, расположенной позади. В ней был сундук, в котором сёгун раскладывал написанные его рукой важные документы, а также бумаги, требовавшие серьезного рассмотрения. Именно в этой комнате сёгун их подписывал.
Ночи сёгуна допускали различные фантазии. У сёгуна, подобно императору и знати, были жены и наложницы. Однако сёгуны, составившие себе этим славу, были немногочисленны. Например, одиннадцатый сёгун Иэнари был известен блеском и множеством жен, которых он содержал во внутреннем дворце, Ооку. У него было 55 детей. Напротив, восьмой сёгун, Есимунэ, известный своей строгостью, отсылал всех слишком красивых женщин, чтобы хранить верность единственной добродетельной супруге.
Масе, Ф. и М. Япония эпохи Эдо / Франсуа и Миеко Масе. – М., 2013, с. 120-122.