Культ духов

Культ духов — выражение туземных традиций. Он был очень популярен и, видимо, восходил к очень древним временам. Духам поклонялись в домах общины (динь) и храмах (ден). Считалось, что дух, охраняющий землю, опекает и всю общину. Это был или небесный дух, или человек, при жизни прославившийся каким-либо актом героизма или благотворения; он обладал сверхъестественной силой, которую мог обратить во благо хранимых им людей. Одна из основных черт традиционного общества — культ местного духа-хранителя, заступника общины перед высшими силами. Его алтарь стоял в доме общины. В динях разных деревень могли почитаться совершенно различные духи. Чтобы дух мог спокойно жить в оберегаемой им общине, ему приносили жертвы. Народные верования и обряды, сопровождавшие культ предков, иногда считают даосскими, но это название неприменимо к древности, когда еще не помышляли ни о какой «китайщине», а духов-покровителей заимствовали только из героических преданий, будивших национальное самосознание. Эта народная религия была включена в более широкий культ императорской власти, покрывавший, так сказать, весь вьетский народ.

Каждому духу могли помогать другие, менее могущественные. Персона императора тоже опекалась очень могущественными духами, которым поклонялись в императорском храме. Вьеты всегда верили в богов природы: бурь, деревьев, камней. Культ природных богов преобладал на равнинах к северу от Хонгхи. Во времена китайского владычества эти боги стали местными духами земли, символизирующими местные традиции и верования. Несмотря на попытки центральной власти уничтожить культ духов земли, в провинции он процветал. Так, в IX в., когда школа Во Нгон Тхонга сделала пагоду Киеншо центром буддизма, местный дух земли деревни Фу- донг стал и духом храма Киеншо. Тогда он получил титул «царственного духа, поднимающегося к небу». Под его признанием и официальным титулом крылась культурная и религиозная реформа, центром которой были буддийские монастыри и императорский двор; культ духов накладывался на официальную религию. К тому же крупнейшие пагоды после каждой победоносной кампании получали пленников; тямские пленники были и в Киеншо, и на образ духа Фудонга повлияла тямская вера в Индру — небесного царя.

После веков китайского владычества укрепившейся вьетской монархии нужно было обозначить свою интеллектуальную и духовную территорию. Это значило, что духи-хранители сверхъестественных царств были опознаны как хранители Дайвьета. Императоры Ли не могли пренебрегать этим: они предпочли интегрировать, «приручить» духов, чтобы властвовать над ними. Ритуально признавая их могущество, вьетские императоры легитимизировали свою власть над вьетским народом. Духи участвовали и в борьбе с иноземными врагами, сопротивлявшимися возвеличению Дайвьета, и становились «национальными героями». Путем некоторых компромиссов их культ включался в буддийскую религию. Некоторым из почитаемых местных духов воздвигались даже храмы (ден) в Тханглонге, в которых они становились опорой власти (например, Ден Чан By или Храм сестер Чунг). За соблюдением их иерархии следила династия Ли. В те времена императорам часто являлись различные духи, объявляя себя законными покровителями императорской власти. Их как бы привлекала высокая добродетель императоров. Из такой религиозной концепции вытекает истинно политический мотив: задача новой династии — восстановить гармонию между сверхъестественными силами и земными властями, установить личные дружественные отношения с различными местными духами. В обмен на благосклонность императоры воздавали духам должные почести. В общем, перед нами разворачивается процесс внедрения местных культов и народных верований в социальную иерархию Дайвьета. Положение усугублялось тем, что центральной власти было необходимо утвердиться над местными властями и их культами, с почтением относясь к ассимилированным местным духам и божествам.

О первых вьетских императорах часто писалось, что они обладали почти сверхъестественной духовной силой, что иногда выражалось буддийской терминологией. Кроме того, их часто связывали с могуществом местных духов. В составленном в 1329 г. «Собрании чудес и таинств земли Вьет» («Вьет дьен у линь ман») записан подлинный рассказ «о таинственных делах духов, достойных почитания в храмах и жертвоприношений». Таким образом, начиная с XI в. пошел процесс сознательной трансформации традиционных обычаев в национальные религиозные обряды, а также внедрения местных культов и народных верований в национальный культ императорской власти — в продинастическую, так сказать, религию, чтобы население могло «уверовать» в своих монархов. Твердо веря во вмешательство сверхъестественных сил в земные дела, погрузившись в самые древние анимистические традиции, императоры Ли, таким образом, добились того, что их легитимность и власть получили божественную санкцию.

Среди культов различных божеств выделяется особый культ, установленный в 1028 г. при первой смене власти в династии Ли: ежегодное принесение присяги верности на крови в столичном храме горы Донгко. Эта церемония состояла в том, что присягавшие пили кровь принесенного в жертву животного и призывали на себя наказание горного духа в случае измены. В 1020 г. дух горы Донгко в провинции Тханьхоа явился будущему императору Ли Тхай Тонгу (1028—1054), которого отец послал воевать с Тямпой, и предложил ему свои услуги. Благодарный принц воздвиг ему алтарь в императорской столице. В 1028 г. дух явился вновь и предупредил царевича, что его братья составили заговор для борьбы за престол. Таким образом, дух горы Донгко предстал хранителем честного престолонаследия и, значит, верности династии Ли; благодаря ему благодеяния первого императора Ли продолжились и после смерти, и на них держалось представление о династической преемственности. В 1069 г. Ли Тхань Тонг решил напасть на Тямпу, чтобы положить конец ее непрестанным провокациям. Вьетский император покинул столицу, но его флот, едва выйдя в море, тут же попал в страшную бурю. Тогда император воззвал к духу горы Донгко. Море тотчас утихло, и флот продолжил путь. Вье- ты напали на тямскую столицу Виджайю и сожгли ее, потом дошли до Кхмерской империи, взяли в плен царя Рудравармана и с ним еще 500 тысяч человек. Клятва верности под покровительством духа Донко приносилась при династиях Ли и Чан, и только при Ле ее заменило жертвоприношение конфуцианскому Небу. Но и в конфуцианской присяге перед лицом Неба сохранялись следы древнего ритуала верности, а в начале XVII века государи Чинь восстановили ее: каждый год, в один из дней первой луны, на городских площадях ставились алтари духам-хранителям, признанным государством; каждый должен был преклонить перед ними колени, помазать себе губы кровью и принести присягу, в которой человек призывал духов покарать его, если он будет повинен в предательстве. Такой присягой Чини собирались утвердить свою власть на религиозной вере народа.

В 1043 г. император Ли Тхай Тонг еще раз захотел показать, что достоин почитания лишь вследствие своей добродетели: соседи-тямы принудили его продемонстрировать силу, чтобы сохранить единство царства. Сами духи подсказали императору оборонительную политику и помогали в военных походах. Хроники сообщают о походах на Тямпу, возвеличивая сверхъестественные способности императоров и восхваляя вьетских воинов. Во время кампании 1044 г. восьмому сыну императора было поручено охранять границу провинции Нгеан. Вернувшись из победоносного похода, отец подтвердил его должность, и под его управление было отдано пять тысяч пленных тямских начальников. Шестнадцать лет сын верно служил своему отцу и государю. Верность его возбудила зависть в старшем брате. В 1054 г. тот стал императором, но, не перестав завидовать брату, в 1056 г. отозвал его из Нгеана. Когда верный воин умер, жители Нгеана воздали ему почести и учредили его культ как хранителя южной границы. В том же 1044 г. тямская царица Ми Е покончила с собой, чтобы избежать бесчестья, и дух ее явился победившему императору. Возможно, культ этой царицы был способом отвести проклятье, навлеченное ее неестественной смертью, но читатель-рационалист, конечно, удивится, узнав, что тямская царица сама провозгласила себя вьетским духом. Не хотели ли таким путем показать, что сама по себе императорская добродетель способна обратить вражеского духа в своего покровителя, причем в рамках официальной религии?

Итак, вьеты поклонялись великим духам-покровителям: национальным и местным героям. Это был эквивалент семейного культа предков в масштабах страны. С каждым населенным пунктом был связан свой особенный дух. В царстве существовала строгая иерархия духов, воспроизводившая на уровне потустороннего мира административное деление страны. Гению центра провинции подчинялись деревенские духи, а сам он подчинялся гению столицы. Возглавляли эту иерархию император с богом царской земли. Если требовали политические обстоятельства, император мог даже назначать и увольнять местных духов.

Использованы материалы кн.: Швейер, А.-В. Древний Вьетнам. М., 2014, с. 255-260.