Религиозный пацифизм

РЕЛИГИОЗНЫЙ ПАЦИФИЗМ (от лат. pacificus — умиротворяющий) — отрицание по религиозным мотивам войн и насилия как способа разрешения социальных противоречий. Исторически религиозный пацифизм выступал в различных формах. Миролюбивые призывы и осуждение насилия отчетливо выражены в Новом завете, и в 1—3 веках «отцы церкви» (Климент Александрийский, Ориген, отчасти Тертуллиан) считали войну несовместимой с учением Христа. Превращение христианства в официальную религию Римской империи свело на нет эти мотивы, и в 5 веке Августин Аврелий выдвигает доктрину «справедливой войны», официально санкционируемой Ватиканом. Она получает разработку в трудах Фомы Аквинского, принимает окончательный вид у Франциско Суареса (1548—1617) и широко применяется на практике. Для идеологов ранней буржуазии характерно двойственное отношение к войнам. С одной стороны, они осуждали войны как препятствие для развития торговли и промышленности, с другой — оправдывали, если они велись ради утверждения нового строя: против средневековых тиранов, ради захвата новых рынков, сырья и т. п. И хотя по мере нарастания разрушительного характера войн миролюбивые голоса и идеи «вечного мира» звучали все чаще, пацифистскими их признать неправомерно, поскольку они признавали «справедливыми» войны определенного типа. Последовательный пацифизм на европейской почве возникает в русле протестантизма. Позиция представителей буржуазно-бюргерской Реформации мало чем отличалась от католической. Напомним о призывах Лютера травить и убивать восставших крестьян, о терроризме женевского правления Кальвина. Необходимость и оправданность вооруженных действий признавалась и революционными идеологами народной Реформации (например, Т. Мюнцером), выступавшими против эксплуатации и социального гнета. Это отношение масштабно проявилось в Крестьянской войне в Германии 16 века. Впервые пацифистские идеи были высказаны представителями гуманизма и левого крыла Реформации, прежде всего Эразмом Роттердамским и Себастьяном Франком. В качестве же бескомпромиссной вероучительной установки пацифизм был выдвинут рядом протестантских сект, отразивших пассивный социальный протест мелкобуржуазных слоев, городской и крестьянской бедноты (швейцарские и чешские братья, гуттерское братство, меннониты, квакеры и др.). Так, согласно доктрине квакеров, в каждом человеке присутствует «святой дух» («внутренний свет», «живой бог», «слово»), поэтому убийство любого человека, а тем более война приравниваются ими к «богоубийству», к святотатству, которое никакими «человеческими» (политическими, государственными, гуманистическими и пр.) соображениями оправдано быть не может. Религиозный пацифизм, в принципе отвергающий понятие «справедливой войны», носящий абсолютный характер, в ту пору с трудом мыслился в контексте светского мировоззрения. До начала 20 века доктрины религиозных пацифистов оставались инородными образованиями в теологических системах протестантизма, а их последователи, отказывающиеся отбывать воинскую повинность, брать в руки оружие даже для самозащиты, подвергались систематическим жестоким репрессиям и нападкам со стороны как светских властей, так и религиозных лидеров, санкционировавших войны «собственных» правителей. Катастрофические разрушительные последствия 1-й и особенно 2-й мировых войн привели к резкой активизации миротворческой деятельности христианских церквей (прежде всего методистской и англиканской). Однако решающий поворот в исторических судьбах религиозного пацифизма был вызван наступлением ядерной эры. Резко вырос авторитет и влияние идеологов бескомпромиссного религиозного пацифизма. Если раньше они отвергали всякую войну как «богоубийственную», то теперь эта оценка становилась приложимой ко всякой, т. е. независимо от конкретных причин и мотивов, ядерной войне, «убийственной» для человеческого рода в целом. Тем самым бескомпромиссный пацифизм получил способность освободиться от религиозной оболочки и стать фрагментом светской социальной мысли, исходящей не только из моральных, но и сугубо практических соображений. Речь, таким образом, идет уже о новом, «ядерном пацифизме», объявляющем святотатством войну с применением ядерного оружия, как, впрочем, и любого другого, грозящего судьбам человечества,— химического, лазерного и т. п. Ныне эту позицию практически разделяют все основные христианские церкви. Христианские церкви играют существенную роль в современном массовом антиядерном движении. Что же касается конкретных политических программ, с которыми они выступают (одностороннее ядерное разоружение, ликвидация ракет на собственной территории, создание зон, свободных от оружия массового уничтожения, и т. п.), то они зависят от многих факторов: наличия собственного ядерного оружия, членства в военных союзах, географического расположения. Сторонники «ядерного пацифизма», как правило, признают «справедливость» применения оружия обычного типа для национальной самообороны, однако доктрины, подобные квакерской, остаются эпицентром, своеобразным ферментом возрастающей активности пацифистов. Несмотря на то что религиозный пацифизм объясняет причины войн в иллюзорных, чисто моралистических категориях («греховность людей», «нарушение воли бога» и т. п.), он является важнейшим фактором и залогом выживания человечества, предвосхищением повсеместного торжества «цивилизованных» отношений между странами и народами.

Протестантизм. [Словарь атеиста]. Под общ. ред. Л.Н. Митрохина. М., 1990, с. 220-222.